Каждые сто лет. Роман с дневником. Анна Матвеева

за эту возможность вырваться из родительского дома. Это было как раз то, о чём она мечтала, – самостоятельная трудовая жизнь, как у Джен Эйр. Александр Александрович согласился отпустить дочь.

      Вскоре мама получила место учительницы французского языка и классной дамы в губернском городе Седлец. В Царстве Польском.

      Хорошо представляю себе, с какой радостью и надеждами она ехала из опостылевшей Швейцарии в Россию, как многого ждала от своей новой жизни… Я спросила её раз: ты была тогда счастлива, рада? Мама сказала: да, но никто не бывает счастлив и рад постоянно.

      Жизнь в Седлеце отличалась от всего, что Юленька знала прежде. Жена полкового командира госпожа Люц – видная в городе дама, с характером, модница – взялась опекать «новенькую» в городе девушку, выросшую вне светских условий. Люц предоставила маме комнату и стол в своей квартире, наняла ей отдельную горничную, которой было нечего делать, и та изнывала от скуки. Мама убеждала свою опекуншу, что никакой горничной ей не нужно, но Люц заявила: иначе будет неприлично, – и Юленька подчинилась.

      У мамы были хорошие педагогические способности, преподавание ей нравилось. Петербургский институт показал Юленьке, как не надо обращаться с детьми, – она хорошо усвоила те уроки. Девочки её любили и слушались. Мама совершенно преобразилась – больше никто не называл её дурнушкой, не мешал одеваться и причёсываться так, как хотелось. Более того, Люц привязалась к Юленьке и, словно дочь, вывозила её в местный «свет».

      В доме полкового командира Люца постоянно бывали военные, а в офицерском собрании устраивались балы. Мама прекрасно танцевала, она была очень хорошо сложена и грациозна. Институтская благовоспитанность сочеталась в ней с непринуждённостью и полным отсутствием жеманства, и на вечерах её вскоре заметили. Теперь Юленьку наперебой приглашали, а лучший в городе танцор открывал с ней мазурку.

      Неутомимая Люц подыскивала маме жениха, а она уже отдала своё сердце. Избранником её оказался тридцатилетний полковник, красавец и превосходный танцор Андрей фон Модрах. Он рано сделал карьеру, кроме того, он был русский немец. А мама совсем не знала русской жизни: институт, Швейцария, несколько французских книг – вот и весь её опыт.

      Протеже Люц был мой отец, Михаил Яковлевич Лёвшин. Когда он появлялся в обществе, вокруг него тотчас собирался кружок, и он умел так направить разговор, чтобы всем было интересно. Он не только заставлял себя слушать, но давал рассказывать другим, вследствие чего беседа становилась общей, оживлённой, интересной для всех. Юленьке нравились его живость и остроумие.

      Мама не рассказала мне в подробностях, отчего они с Модрахом расстались. В один день она вдруг увидела его иными глазами: он предстал перед ней не героем, а слабым человеком, и роман прекратился.

      Тем временем Михаил Яковлевич успел навлечь на себя нерасположение начальства, его перевели из Седлеца в уездный город Влоцлавск. Накануне отъезда он сделал Юленьке предложение – и получил отказ.