Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях. Смеклоф

ногой, откинувшись на лестнице, а Зелёный гном – выхаживать мимо перевёрнутых реторт и разбитых пробирок.

      Выходило, что искать аспиранта, успевшего изрядно достать почти всех, теперь моя непосредственная обязанность.

      – А где остальные преподаватели? – на всякий случай поинтересовался я. – И студенты?

      Подмога с полуобразумленными вещами очень не помешала бы. Не стоило сильно перенапрягаться после припоя. Алана узнает, бурчать будет, да и дел миллион, на Школе Высших Искусств свет клином не сошёлся. Да и если они до сих пор не разобрались в причинах творящегося сумасшествия, сам я вряд ли смогу что-то сделать. В крайнем случае, придётся послать кого-нибудь за моей живопиской. Договорилась же она как-то с тем полоумным диваном у себя в лавке…

      Профессор травничества только заревел и, схватившись за бок, заковылял в угол, поэтому ответил Габриэль:

      – Студентов снабдили стопорным заклятьем от ополоумевшего хлама и распустили до завтра по домам. А преподаватели сначала дружно переливали из пустого в порожнее, пытаясь хоть что-то сделать. Вроде придумали решение, жутко колдунственное, и решили с утра опробовать, а потом скопом отправились в «Старого пирата» пьянствовать – новый глава боевой кафедры проставляется. Здесь ни одной живой души, кроме привратника, меня, тебя и нашего непьющего язвенника-профессора.

      – Школьный бардак неистребим. – Я едва подавил злорадный смешок и решил побыстрее перевести тему.

      – Есть просьба. У Мнишека дикий погром из-за смешения двух зелий. Душедёрку он поставил в качестве охраны от воров…

      – Скорее, чтобы напугать, – поправил Ремиц.

      – Их так напугало, что клочки по стенам висят.

      Но на мои резкие слова он лишь состроил недоверчивую мину:

      – А второе какое?

      – Вот это тебе и надо определить. Какое, откуда, а главное – почему так бабахнуло.

      Из рассказа Аланы де Керси, хозяйки книжной лавки «У моста»

      Дождь за стенками кареты шумел не переставая. Вообще-то звук льющейся с неба воды мне нравился, но не сегодня. Было в нем что-то дрянное, мерзкое, как скребущиеся по углам мыши. Тревожный шелест, нехороший, раздражающий. Я скукожилась на сиденье между Румпелем и стенкой кареты, зябко кутаясь в шаль, и то и дело передергивала плечами. После очередного тычка в бок тролль не выдержал, стянул плащ и набросил мне на плечи. Делька бесцеремонно вытряхнула фею себе на колени и заставила меня сунуть руки в освободившуюся муфту. А после и вовсе скомандовала мне сесть между ней и Румпелем. Втиснувшись к ним, я почти сразу согрелась и перестала зябко вздрагивать и шмыгать носом.

      Фийона, лишенная теплой лежанки, что-то матерно пробормотала сквозь сон. Но Румпель сунул её в широченный карман своего рабочего жилета, и та вновь притихла.

      – Дель, скажи кучеру, пусть высадит нас на Малой Багетной, – сипло попросила я, хлюпнув носом.

      Куцья приморская зима!!! В носу море разливанное, в горле стая морских ежей на нересте, в костях ломота, в голове пустота. Пошарив