Золото в её крови. Ирада Нури

должно было произойти. И стоило только первому лучику коснуться земли, как до этого казавшуюся мертвой тишину, разорвал оглушительный бой барабанов.

      Потревоженные шумом стаи птиц с недовольным щебетом взметнулись ввысь, торопясь покинуть место, где должно было развернуться самое кровавое зрелище за всю историю существования народа кечуа. Массовое жертвоприношение было вызвано острой необходимостью: таким образом правитель этих территорий Уаскар пытался заручиться поддержкой богов в борьбе восставшего против него родного брата Атауальпы.

      Претензии бунтовщиков были незаконны. После безвременной кончины их отца, одиннадцатого правителя инкской империи Уайна Капака от неизвестной болезни, завезенной в их края белолицыми чужеземцами, утверждающими, что являются прямыми потомками верховного божества – Кон-Тикси-Виракочи, титул Сапа Инки – императора, принадлежал Уаскару по праву. Но Атауальпа считал иначе. Именно он, с помощью влиятельных жрецов-паба распространил слух о том, что якобы перед смертью их отец собирался разделить государство поровну между обоими сыновьями: старшим и любимым младшим.

      Подобный раскол власти был недопустим. Сапа Инка мог быть только один. Уаскару не оставалось ничего другого, как предпринять решительные шаги и взять брата под стражу, заперев в Куско. Но предатели встречались во все времена, и двор и окружение императора не были исключением. Атауальпе удалось сбежать. И теперь, он собирал собственную армию для захвата столицы и свержения власти законного правителя.

      Еще несколько солнц назад император получил тревожные новости о грозящем восстании, и тотчас же принял решение расправиться с бросившими ему вызов бунтовщиками. Но для этого следовало заручиться поддержкой богов. А что они любили больше всего? Верно, жертвы. И чем больше, тем лучше.

      В ту же минуту два десятка гонцов отправились в провинции с одинаковым поручением: в назначенное время, во всех храмах государства одновременно должны были совершиться многочисленные жертвоприношения Создателю всего живого – Виракоче, его сыну – солнцу – Инти, и дочери – луне – Мама Килья.

      Инки, в отличие от соседствующих народов, были не столь кровожадными, и по незначительным поводам предпочитали задабривать духов пищей, золотом и серебром. По чуть более важным случаям, когда подобных подарков было недостаточно, в качестве подношений использовалась кровь лам и куй. Раз в четыре года, а иногда, по особым обстоятельствам и чаще, проводился ритуал Великого жертвоприношения – Капак Хуча, для участия в котором по всей империи отыскивали самых красивых детей от четырёх до десяти лет без физических недостатков, в числе которых считались шрамы, родинки и веснушки. Способов их умерщвления было множество. И, хотя чаще всего практиковались погребения заживо, были и отступления в виде удушения, перерезывания глоток, утопления.

      Подобные дары имели цель умиротворить богов и защитить благословенный народ от неудач и катастроф.

      Но были и исключительные прецеденты, когда даже таких подношений не хватало в полной мере. И тогда, по приказу Верховного Инки проводились чрезвычайные ритуалы, как например тот, к проведению которого, в данный момент уже всё было готово.

      Урочный час настал. Этим утром высшие силы вдоволь напитаются человеческой кровью и даруют императору неограниченную силу для борьбы с врагом.

      Бой барабанов усилился. Сегодня к обычным ритуальным ударным инструментам – уанкарам, из высушенной кожи ламы добавились царственные пуматилья, мембранами для которых служили шкуры пум, а также – рунатинья – внушающие ужас люди-барабаны. Изготавливали их, как правило, из тел вражеских вождей: целиком снятую кожу надували и надевали на специально подготовленный каркас. Выглядело это потом так, будто человек сам бил себя по животу. Жуткое зрелище, призванное внушать ужас и благоговение перед абсолютной властью императора.

      По мере звучания, к барабанам прибавились звуки бубнов и погремушек, разбавленные заунывным многоголосым завыванием.

      Центральная площадь оживилась: тысячи горожан покинули свои дома и спешили к главному месту в городе – центральной площади, располагающейся прямо перед гигантским храмом-пирамидой, где должно было разыграться кровавое действо. Мужчины, женщины, дети… Каждый старался подобраться ближе, чтобы не пропустить ни единой подробности, о которой затем сможет поведать менее наблюдательным товарищам, или тем, кто, находясь в задних рядах, не смог ничего хорошенько разглядеть.

      Неожиданно послышались предупреждающие крики, и толпа начала неуклюже расступаться, пропуская вперед процессию, состоящую из жрецов, ведущих перед собой два десятка пленников, с крепко связанными за спиной руками.

      Кто-то затянул песнопение, сильно напоминающее гимн, и остальные тотчас же присоединились к нему. Миг, и вот уже вся площадь пела в унисон с ними, подбадривающими криками и хлопками в ладоши провожая будущих жертв до места, где начиналось восхождение на пирамиду, на вершине которой уже вовсю пылал священный огонь.

      Как только пленники приблизились к подножию гигантского сооружения, распахнулась потайная дверь и их провели в небольшую комнату, где