Принцесса лилий (сборник). Юлия Галанина

стало понятно, почему лица знатных дам печальные. Немудрено, при таких-то порядках!

      А тут еще ко всему прочему выяснилось, что с соседями по столу надлежит вести вежливую беседу…

      Это не поев-то как следует!!!

      Окончательно потеряв робкую надежду на то, что жизнь начнет понемногу налаживаться, Жаккетта мрачно вооружилась вилкой и приступила к еде. Даже факт, что сосед слева говорил только по-итальянски, не утешил ее.

      Коварная вилка была в заговоре со слугой и все норовила промахнуться мимо намеченного кусочка.

      Сосед справа заметил страдания Жаккетты и мягко спросил:

      – Не сочтите за дерзость, госпожа Нарджис, но, видимо, при дворах мусульманских владык вилка не в почете? А чем же там едят?

      – Кинжалом! – отрезала обиженная на весь мир Жаккетта.

      Жанна, хоть и сидела не рядом, услышала диалог и бросила на нее очень выразительный взгляд.

      – Многие кушанья принято есть просто руками, – решила не злить госпожу Жаккетта. – А после еды руки омывают водой, в которую добавляют лепестки роз. Мой господин любил, чтобы ему воду подавали с ломтиками лимона.

      – Безумно интересно! – с непонятным энтузиазмом воскликнул сосед справа. – Сколько народов – столько обычаев. Разрешите, милая госпожа Нарджис, если так можно выразиться, поставить вам руку.

      У Жаккетты чуть не вырвалось категорическое: «Еще чего!» Но госпожа бдила, и пришлось терпеть приставалу.

      Он завладел ее кулачком, сжимающим вилку, разжал его и вложил коварный инструмент заново. Затем, не выпуская ладони Жаккетты из своей руки, принялся показывать, как удобнее цеплять кусочки мяса и овощей.

      Сидящие поблизости кавалеры посматривали на эту идиллию с плохо скрываемой завистью.

      – Видите, как прекрасно пошло у нас дело? – обрадовался сосед справа. – У вас очень музыкальные руки, вы, наверное, прекрасно играете на восточных инструментах.

      – К сожалению, нет, – вздохнула Жаккетта, печально глядя на недосягаемую пищу на тарелке.

      Что толку, что галантный кавалер научил вилку правильно держать, поесть-то все равно не дает!

      – Поскольку девушка, которая играет на арабской лютне, должна еще и петь, – объяснила она, сама поражаясь, откуда появились в ее голове такие правильные слова, – то меня играть и петь не учили. Я танцевала для Господина любовные танцы перед тем, как он шел на женскую половину исполнять долг мужчины перед своими наложницами. Это позволяло ему быть на высоте.

      В последних фразах, видимо, было что-то не так, потому что сидящие в пределах слышимости мужчины как-то заинтересованно замерли. Дамы же, наоборот, очень неодобрительно встрепенулись.

      Кавалер Жаккетты тоже насторожился и даже ослабил захват ее правой руки.

      Воспользовавшись моментом, Жаккетта решительно вонзила вилку в мясо и засунула долгожданную еду в рот, клянясь в душе проглотить этот кусочек, даже если черти его из зубов будут рвать.

      Жанна с легким ужасом смотрела на выходки своей