Командир Красной Армии: Командир Красной Армии. Офицер Красной Армии. Владимир Поселягин

штурмовиками двадцать второго июня в пять часов двенадцать минут. Половина состава сгорела, много погибших. Был проведен опрос выживших. К сожалению, за шесть дней многие разъехались, найти смогли только тех, кто находился в близлежащих госпиталях. Только один из них, лейтенант Грошев, со сквозным ранением ноги, вспомнил, что в одном купе с его знакомым по училищу лейтенантом Петровым действительно ехал похожий субъект. При разговоре в вагоне-ресторане, когда речь зашла о попутчиках, Петров охарактеризовал его как «зенитчика» и «своего в доску парня». В данный момент ведутся поиски лейтенанта Петрова. По последней информации, он, после прибытия в Ровно, получил под командование батарею противотанковых орудий из трех единиц и ушел к границе с одним из стрелковых полков. Больше об этом полке и батарее Петрова ничего не известно. Только то, что они были на острие прорыва немецких войск, что произошел сегодня утром. Что сейчас происходит под Ровно, точных данных нет. По неподтвержденным данным – наши войска отступают. В общем, каша там сейчас, товарищ Сталин. В особые отделы всех частей были отправлены приказы: в случае выхода из окружения батарейцев лейтенанта Петрова или его самого немедленно сообщать по инстанции и передать его нашим сотрудникам. Пока это все.

      – Отправьте в район Ровно особую группу осназа НКВД для поисков этого лейтенанта и взятия у него показаний, – велел Иосиф Виссарионович.

      – Есть, товарищ Сталин.

      Как только Меркулов вышел из кабинета, Сталин выдвинул внутренний ящик, достал отдельный лист и протянул его Берии:

      – Что он хотел этим сказать, Лаврентий?

      Двинулась батарея в сторону откатывающегося фронта ровно в одиннадцать. Машины, сбрасывая тюки сена, с помощью которых были укрыты, выехали на дорогу и выстроились в походную колонну. Первой, с удалением на сто – сто пятьдесят метров, должна была идти машина Индуашвили. С ним было пять бойцов с сержантом во главе. Это наш передовой дозор. За машиной разведчиков шла основная колонна. Первой – полуторка, набитая бойцами Богданова, с ним же самим в кабине, потом шесть зениток, я в кабине первой. За нами машины обеспечения: трофей с кухней, топливозаправщик и последняя полуторка с частью боеприпасов и с отделением стрелков. Так мы и ехали, растянувшись метров на триста.

      Для светомаскировки водители по моему приказу из жести сделали для фар защиту. Теперь колонну можно было рассмотреть только вблизи. Водители, конечно, видели, куда едут, но из-за того, что фары теперь светили только на двадцать метров вперед, и без того небольшая скорость стала еще меньше. Так что шли мы на установленных мной двадцати километрах в час.

      – Товарищ лейтенант, головная машина остановилась и, кажется, разведчики там же, – вырвал меня из полудремы водитель, остановив машину.

      Встряхнувшись, я посмотрел на часы, открыл дверь и спрыгнул на землю. Было темно, время уже перевалило за двенадцать, но луна неплохо освещала все вокруг. По крайней мере метров на двадцать я видел хорошо, на пятьдесят уже хуже.

      – Что