Наследница сокровищ Третьего рейха. Бахтияр Салимович Абдуллаев

уха из горной форели.

      Когда все расселись по своим местам, егерь поставил на стол чан с ухой. После того, как он налил суп по тарелкам гостей, граф взял слово.

      – Скажите мне, любезный мой друг Герхард. Когда Вас так почивают, накрывают перед Вами такой изысканный стол, где глаза разбегаются от изобилия. Можем ли мы не приезжать сюда, а? – За тем, взглянув на егеря, – Вы нас слишком балуете, друг мой Филипп. Друзья, а может быть нам вообще перебраться сюда, как Вы думаете? – с улыбкой спросил он у них. Все они хором засмеялись, а граф тем временем, продолжил, – Но, увы, к великому нашему сожалению, мы были бы безгранично и рады, но мирские дела нам этого не позволят. Хотя, мы должны быть благодарны господу, пусть даже и изредка, но нам все ж удается находить время, чтобы немножко развеется, на время отложить наши земные будни и вырваться сюда. Кстати, сегодняшнему визиту мы обязаны Вам молодой человек, – граф обратился к Герхарду, – с того самого дня, как Вам стукнуло шестнадцать, с чем мы все Вас искренне поздравляем, Ваш любезный отец настойчиво приглашал нас на охоту.

      Тут в разговор вмешался господин Занге, – Герхард, как вам понравился винчестер? Вы уже успели из него пострелять? Его, моему другу Карлу посоветовал я.

      – Дорогой мой друг Альфред, надеюсь, Вы не забыли наш подарок Герхарду? – спросил у друга граф.

      – Как же я мог забыть, просто я ждал удобного случая, – сказав, господин Занге, выйдя со стола, стал что-то доставать со своего огромного рюкзака. Затем, протягивая Герхарду, он добавил,

      – А ну ка, любезный, примерьте.

      В рюкзаке господина Занге находилась полная экипировка охотника. Замшевая шляпа, короткая коричневая дубленка, свитер под цвет куртки с белыми волнистыми узорами. Теплые брюки галифе из молодой оленьей шкуры и длинные, полностью меховые австрийские сапоги.

      Герхард, взяв всю одежду, удалился в свою комнату, чтобы переодеться. Через некоторое время, когда он вновь появился перед ними весь сияющий от счастья, гости были в восторге.

      Одежда, подаренная друзьями отца, ему была впору. Патронташ, повешенный на широченном армейском ремне, а так же винчестер, надменно прижатый к бедру прикладом, дополняли ее.

      Состояние Герхарда, чувства, переполняющие его, были неописуемы. Он мысленно был уже в горах, а внимание гостей всецело были прикованы ему. Они своими восторженными эпитетами в адрес молодого человека, совершенно позабыли о еде. Тут инициативу вновь взял на себя граф Эрнест Розенберг.

      – Друзья мои, торжественная часть нашего мероприятия завершилась. Носите на здоровье, молодой человек. А нам всем стоит обратить свои взоры к столу. Ведь не зря же любезный наш друг Филипп трудился у плиты, чтобы нас с вами накормить. Давайте отведаем эти яства, пока не остыло. – Произнеся молитву, благословив всех, они приступили к трапезе.

      Как заметил граф, действительно стол разрывался от изобилия. Чего только не было на нем. Запеченные куропатки, приготовленные на гриле тетерева. Оленья и кабанья ветчина.