Оружие страха. Марина Серова

ты себе эти свои лимерики…

      – Фу, – наморщила Анька вздернутый нос, – ты, Иванова, временами страдаешь отсутствием чуткости. Взгляни на цену…

      Я взглянула. Ни фига себе… Сия тоненькая книжуля стоила тридцатник!

      – И где же нам, простым труженицам театра, насшибать такие башли? – вздохнула Анька. Она положила книжечку на место. Как ребенок, понимающий невозможность чуда. Смирившийся с его отсутствием.

      Этого я допустить не могла. Ежели наша феечка перестанет верить в чудеса – на что ж рассчитывать нам, простым смертным?

      Я достала из кармана тридцатку и протянула продавщице. Анька немного обиделась.

      Это было видно по выражению ее чуть раскосых зеленых глаз.

      – Ань, я же купила себе, – попыталась я оправдаться, – а тебе даю ее только почитать. На неограниченное время…

      Она решила, что сердиться не стоит. Схватив бесценные лимерики в ладошки, чмокнула меня в щеку и изрекла:

      – Ты, Танька, вовсе не Ведьма. Ты – волшебница. А я – Золушка.

      – Пошли, Золушка, – усмехнулась я, – насколько я помню, ты и готовить толком не научилась…

      – Не-а, – согласилась Анька, – и в квартире у меня черт знает что творится…

      Мне было хорошо рядом с ней. Так хорошо, как никогда ни с кем не было. И не будет… Теперь – никогда не будет!

* * *

      Я открыла глаза. В голову лезла всякая муть, не относящаяся к делу… Что еще Анька тогда говорила?

      Ах, да… О ребенке. Какие у него ручки и ножки. Поскольку Анька только что побывала на УЗИ. Вот только выяснить пол младенца она не успела. Забыла? Какая разница?

      Господи… Анечка, ведь вас было – двое?

      В носу защипало. Я не плакала уже миллион лет.

      Нет. Плакать я не собираюсь. Не дождетесь. Вместе со слезами уходит энергия. А она мне необходима. Для мести.

      За двоих людей, которых я любила. И неважно, что со вторым я еще не успела познакомиться. Думаю, он был куда лучше вас. Я сдержала слезы.

      Анька Волошина не покончила с собой. Где вы видели беременных женщин, бросающихся с девятого этажа?

      Аньку Волошину убили. И я найду того, кто это сделал.

* * *

      Электрический свет резал глаза. Они и так болели оттого, что я отказывалась дать волю слезам. Повернув выключатель, я оказалась в кромешной темноте. Стало не по себе. Тоскливо и страшновато. Я поежилась. Где-то должны быть свечи…

      Я вспомнила. Достала их из кухонного шкафа. Теперь освещение комнаты было мягким и призрачным. Самое время побродить здесь Анькиной душеньке.

      Она так любила запах свечей!

      Хватит, Танюха. Не позволяй себе расслабляться.

      Рука потянулась к замшевому мешочку, где ждали своего часа мои магические кости.

      «13+ 30+ 10».

      «Держите под контролем свое настроение».

      Даже не совет. Приказ. И ведь они правы как всегда! Если я не буду держать себя в руках… Нет! Это уж вам фигушки с маслицем!

      Анька, ответь же мне, что с тобой произошло?

      «17+ 3+ 30».

      «Чтобы быть любимой, сами любите чисто и светло. Чистота души неразделима с ее святостью».

      Загадочная фраза.