Хроники железных драконов (сборник). Майкл Суэнвик

впечатлениями. – Это Зеленолист. Зеленолист!

      Джейн недолго держала это событие в памяти. Очередная странность всемогущих хозяев ее не трогала.

      Задиру довольно скоро вернули к трудовой деятельности. Демоны из столярки соорудили ему маленькую тележку, и полукровка, пока не окреп достаточно, чтобы ходить, ездил на ней. У Джейн с Ходулей появилась новая обязанность: теперь они ежедневно возглавляли шествие с работы и на работу, каждый за свою ручку катя тележку с Задирой.

      Как-то вечером детей гнали в пятый корпус, когда главные ворота открылись и начался пересменок.

      Кабальных отвели в сторону. Они столпились в тени гигантских черных Часов Времени и ждали, пока уходящая смена пройдет, проскачет и прохромает мимо. Вольнонаемные, отстояв очередь, пробивали карточки, целовали камень Богини и тащились прочь, за ворота.

      Ходуля тоскливо смотрел им вслед. По ту сторону видно было немного – лишь парковка да пыльный изгиб заасфальтированной дороги, – но он так вцепился в них взглядом, словно ему было видение Западных островов. Сзади подошел Благг и положил руку на его плечо.

      Ходуля поднял голову. Широкий рот надсмотрщика скривился в намеке на улыбку. Он выдернул из загривка перевертыша молодое перышко и, прищурившись, посмотрел на него.

      – Хм-м. – Он положил перышко на язык и медленно, смакуя, дал ему растаять во рту. – Похоже, пора тебя отправлять в медблок, как ты считаешь? – пророкотал Благг. – Джейн! Напомни мне утром оформить этого к доктору для…

      Вряд ли Ходуля понял, о чем идет речь, но что-то в нем надломилось. С высоким отчаянным воплем юный перевертыш бросил ручку тележки и побежал.

      Благг выругался и неуклюже припустил следом. Поймать гибкого проворного малолетку оказалось непосильной задачей для разжиревшего, неповоротливого надсмотрщика. Рабочие с отвисшими челюстями глядели Ходуле в спину, когда тот проносился мимо, и движения их, по контрасту с мчащимся перевертышем, казались медленными, словно у насекомых, угодивших в застывающую смолу. Джейн в мучительном ужасе смяла край передника.

      – Не делай этого! – Задира с восковой бледностью на лице свечкой вытянулся в своей тележке. – Вернись!

      Ходуля его не слушал. Раскинув руки, он мчался к выходу. Рабочие в очереди застыли, тупо разинув рты. Перевертыш миновал Часы Времени и нырнул в ворота.

      В следующее мгновение он был снаружи.

      Пока Ходуля бежал, руки его удлинялись, а плечи стягивались к хребту. Все Ходулино тело претерпевало странные изменения: шея становилась длиннее, позвоночник выгибался, ноги сделались тонкими, словно карандаши.

      – Он растет? – прошептал кто-то из младших в полном изумлении.

      – Дурак! – рявкнула Тряпочка. – А зачем, по-твоему, Часы Времени?

      Она сказала правду. С каждым шагом удаляясь от Часов Времени, Ходуля прибавлял дни, недели и месяцы. Он почти мгновенно пробежал фазу полового созревания и обретения взрослой окраски. Теперь от завода прочь мчался взрослый перевертыш.

      Ходуля взмыл в воздух и полетел.