Русь святая. Владимир of Владимир

вверх. Подпоручик открыл глаза, его несли солдаты на шинели.

      – Кладите его сюда. – Распоряжался генерал. Варяга положили на какие-то ящики. Над ним склонился контрразведчик Бунчуков:

      – Как вы себя чувствуете господин подпоручик? Говорить сумеете?

      – Самочувствие в норме. Разрешите доложить ваше превосходительство. Мортиры уничтожены фугасами.

      – Вы это отчётливо видели?

      – Абсолютно. Фугасы упали все таки несколько левее, по этому рухнуло перекрытие, и с ним одна из гаубиц, вторая пушка, тоже сильно повреждена от взрыва.

      – Голубчик вы мой! Буду просить для вас орден святой Анны, за храбрость.

      – Не зная как следует отвечать офицеру, Владимирский поднялся с ящиков и подобострастно прокричал:

      – Рад стараться, ваше превосходительство!

      – Тиши ты черт, всех подымешь.

      Но из соседней палатки уже вышел командующий, в накинутой на плечи шинели. Он не спешно направился к нашему разведчику.

      – Иосиф Владимирович, судя по донесением, ночная операция закончилась викторией. Прикажите, что бы к рассвету наша артиллерия выдвинулась на огневую позицию.

      – Хорошо, начинайте. А это значит у нас воздухоплаватель.

      – Так точно ваше превосходительство! – Шумел Владимирский оглохший от взрыва фугасов.

      – Ты бы братец по тише, люди ещё спят. Хотя в крепости так бахнуло, какой к черту тут сон.

      – Виноват ваше превосходительство. Слегка контузило.

      – Да ты ранен братец, у тебя лицо в крови. Удивительно, как все таки турки тебя не подстрелили.

      – Ошибаетесь ваше превосходительство, прямо в зад пуля попала. – Солдаты стоящие рядом засмеялись откровению Владимирского.

      – Братцы, давайте несите этого весельчака в госпиталь.– Солдаты сразу подхватили подпоручика шинелью и потащили.

      – Ваше превосходительство, не надо в госпиталь, меня обещали к минёрам приписать, вести подготовку к взятию перевала. – Но солдаты продолжали его нести и нести, пока не внесли в большую палатку. Здесь среди раненных спал фельдшер Паникадилин. Сонный прапорщик узнал в чем дело, и удалился, явившись через некоторое время с хирургом фон Клюге. Ранение не было серьёзным, видимо пуля была уже на излёте и не глубоко застряв в ляжке подпоручика, причиняла тому неудобства.

      – Знали бы подпоручик, как я рад снова с вами встретиться. – Зевая говорил Фон Клюге:

      – А как я рад Борис Иванович, что вверяюсь в ваши руки, а не турецких костоломов.

      – Простите, мне даже неудобно за свои весёлые чувства. И все же моя радость от того, что вы живы. – Фон Клюге действовал умело и быстро удаляя пулю, завершив, оставил Владимирского отдыхать в госпитале до утра. Едва наш раненный забылся лёжа в лазарете, как с рассветом его разбудила канонада.

      Открыв глаза, Владимирский увидел ведение