Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах. Марк М. Одер

как ты смеешь!

      – Смею! Сестра, подготовьте к транспортировке доктора Вьюгова, а после – подберите пациенту Коневу медикаментозную терапию в форме таблеток. Хоть что-то дайте этому человеку из лекарств. И воды, чтобы запить. Убогих тоже нужно спасать.

      Бейдер все время, что Арина давала указания медсестре, внимательно следил за нею. Ни слова не сказал поперек, позволив ей самой распоряжаться судьбой Георга.

      Медсестра с опаской приблизилась к Георгу, встала чуть поодаль, вплотную подойти не решалась. Она поставила на тумбочку два стакана: в одном были капсулы и таблетки, во втором – вода. Затем она осторожно подкатила тумбочку к Георгу и отошла. Тот недовольно заметил:

      – Кажется, ты должна сама дать мне в руки мои таблетки и проследить, чтобы я все запил?! – он злобно ухмыльнулся.

      – Обойдешься, – сказала Арина. – Запивай таблетки и, простите мой французский, не е…и нам всем мозг! Она тебя боится!

      Георг недовольно скорчил рожу и протянул:

      – Ну, дай мне сама таблетки. А то я пожалуюсь на тебя дяде.

      – Это в тридцать лет ты будешь жаловаться дяде? Ну, вперед! А я пожалуюсь президенту, что вынуждена была пытаться сохранить тебе жизнь, но не смогла, потому что ты захотел сдохнуть!

      Георг зло уставился на нее, затем запихал сразу все таблетки и капсулы в рот и взял стакан с водой. С набитыми таблетками ртом он сказал:

      – У, ха ебя, хука!

      Арина громко похлопала и сказала:

      – Пей уже, полудурок!

      Георг поднес стакан с водой к губам, но почему-то не мог пересилить себя и сделать глоток. Он пробовал снова и снова, но у него ничего не получалось. Казалось, что какая-то невидимая сила отталкивала этот стакан с водой прочь от его рта. Арина понаблюдала за этим минуту, а затем показала Герману и Ковальскому, чтобы они ее подстраховали. Как только они поняли, что нужно делать, и приготовились в случае слишком неадекватной реакции броситься на Георга, Арина подбежала к Георгу и опрокинула стакан на его лицо. Как только вода достигла рта Георга, он взвился и, выплевывая таблетки, начал совершать какие-то неимоверные телодвижения. Сначала он попытался достать Арину рукой, но она оказалась проворнее и вмиг отпрянула назад, попутно вытаскивая пистолет из кобуры. Затем с истошным криком Георг начал метаться по отсеку, ударяясь и отскакивая от стен, углов, предметов. Он кричал так, что у присутствующих, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки. Крики Георга были настолько отвратительными, что Субботин, не выдержав, подскочил к медсестре и закричал:

      – Что было в стакане?! Что ты дала ему?!

      Медсестра, трясясь от страха, начала плакать и показывать на стоящую в углу отсека упаковку – бутылки воды, скрепленные полиэтиленом. Одна из бутылок стояла на столе, расположенного у стены. Бутылка была открыта, крышка лежала рядом. Арина подошла к столу, схватила бутылку и вернулась к медсестре:

      – Ты готова отпить? Как еще доказать, что ты не хотела его отравить?

      Медсестра с непониманием и страхом посмотрела на бутылку:

      – Я не хотела его отравить, но я боюсь, –