Фантом ручной сборки. Галина Куликова

угодно.

      Инга поглядела на часы – ровно восемь. Она сделала глубокий вдох и решительно завернула за угол. Стены старых домов были глухими и казались облитыми густой шоколадной глазурью. Из этой глазури неожиданно вылепился молодой человек с широкими плечами и большой лобастой головой. Подошел, остановился и поглядел на Ингу в упор. Глаза у него оказались лютыми.

      – Тебя я ждал всю жизнь! – неожиданно заявил он с невероятной страстностью. – Душа моя трепещет.

      Инга отпрыгнула от него, как собака от ежа, и крикнула:

      – Что это вы?!

      – Страсть, словно океан, меня накрыла, – продолжал Алик Грибовский, втайне смущенный столь бурной реакцией режиссерши.

      – Что вам надо?!

      – Позволь тебя в объятьях сжать…

      – Ничего я вам не позволю! – выкрикнула Инга, пятясь.

      – Прильнуть к устам, – гнул свое Алик.

      Вспомнив, что ему следует быть нахрапистым, он схватил ее за руку и одним резким движением притянул к себе. Агния показалась ему слишком молодой для своих пятидесяти с гаком. Глаза у нее были круглыми, словно шарики для пинг-понга. С таким выражением лица трепетные женщины обычно смотрят на крыс.

      – Блаженство райское, – уже менее уверенно добавил он.

      – Пустите меня! – с надрывом сказала предполагаемая Агния и сделала вращательное движение туловищем.

      – Отдай мне все! О, все, чем ты владеешь! – взмолился Алик, отчетливо сознавая, что место звезды пролетает мимо. И стиснул жертву так, что где-то там, внутри плаща, хрупнули косточки.

      – Не отдам, – сказала Инга и совершенно неожиданно для Алика завопила во все горло:

      – Помоги-и-ите!!!

      Тут же в переулок вбежал коренастый мужчина с зонтом-тростью наперевес. Бросившись к Алику, он изо всех сил шарахнул его этой тростью по спине. Злодей немедленно разжал руки.

      – Боже мой! – воскликнула Инга, стараясь справиться с подступившими рыданиями. – Вы – настоящий мужчина! Спаситель!

      Не обратив на нее никакого внимания, настоящий мужчина закричал:

      – Нашел время целоваться, болван! Оставь свою бабу, Агния идет. Ее чуть не убило какой-то вывеской, поэтому она опаздывает и сильно не в духе. Соберись немедленно! А вы, дамочка, – обратился он к ошеломленной Инге, – немедленно идите к черту! Давайте, давайте, к черту!

      Инга пискнула и вприпрыжку бросилась прочь, в глубину переулка. Поворот – и ее взору открылось высокое здание, подавлявшее своей мощью. Все его десять этажей были хорошо освещены, и Инга рванулась на этот свет.

      И тут из-за мусорных баков прямо на нее выскочил Миша Цук. На нем была атласная желтая куртка, а в руке он держал бубен.

      – Ал! – сказал Миша и улыбнулся во весь рот. – Что, не ждали?

      – Не ждала, – согласилась Инга, присев от страха.

      «Останусь жива – никогда больше не стану ходить в темноте по незнакомым переулкам», – торопливо дала она себе клятву.

      – Све-ет озари-ил мою-у больную душу-у, – во весь голос завыл