Мужчина с самыми красивыми глазами. Елена Васильева

и вообще почти не бывает. Так что в ноябре добрые вести – как нельзя кстати!

      Димка-лакомка, жевал один кекс, и уже тянулся к другому. Родители посмеивались и подливали чая своему любимчику. Света не ревновала. Наоборот, испытывала благодарность к Чуприку за то, что так привязан к Тамаре Дмитриевне и Николаю Семёновичу. Всё свободное от дежурств время проводил у стариков. Свету иногда мучили угрызения совести оттого, что не проводит столько времени на даче с родителями, сколько их приёмный сын. Но мама, добрая душа, успокаивала дочь:

      – У каждого – своя жизнь. Тебя с детства не на дачу тянуло и не к играм, а к книгам. Ну что ж, у всех свой путь. А Диме нравится возиться с домом. Вон они как дружно с отцом делами занимаются. Я им не мешаю. Ну и ты не грузись. Живи в радость.

      И Света испытывала благодарность к родителям за понимание. И к Диме – за заботу о них.

      Пододвинула кекс поближе к Чуприку, а тот не заметил, и смахнул лакомство со стола.

      – Ой! – метнулся вниз, быстро подхватил и обдул его со всех сторон. – Семь секунд не лежало, значит, всё нормально.

      И, к ужасу Светы, запихал кекс целиком в рот.

      – Чуприк, фуууу! Что ты делаешь? – девушка сморщилась и рассмеялась.

      Димка жевал, довольный произведённым эффектом.

      – А что такого?

      – Ну разве можно с пола есть?

      – Можно. Я же не такой меланхолик, как ты.

      На несколько секунд повисла пауза. Затем до Светы дошло:

      – Ты хотел сказать, ипохондрик?

      – Ну да. Тот самый. Короче, ни тот, ни другой.

      Вся семья грохнула смехом.

      За окном вечерел промозглый ноябрь. Холодный дождь поливал голые ветви деревьев, смывал почерневшую листву с тротуаров. Тускло топорщились у края дороги редкие фонари.

      А в доме слышался смех, пахло выпечкой, журчали разговоры и оживали новые, самые светлые надежды.

      Рабочие дни отщёлкивались как бусины на чётках.

      Щёлк! Утро. Налили кофе, включили компьютер, сели с Наташей Лисовской к столу, заваленному счетами, инструкциями, ведомостями, платёжками. Устремили взгляд на экран и растворились в ливне двоичных кодов.

      Щёлк! Подняли головы, с трудом оторвав уставшие глаза от бесконечных колонок цифр. На часах – полшестого. Конец рабочего дня. Как день промелькнул? Непонятно.

      Наташа сверхурочно не оставалась – у неё муж и двое школьников-спиногрызов. Работодатель за неё ужин не приготовит и уроки у детей не проверит. Так что извините. Ровно в семнадцать тридцать Лисовскую как ветром сдувало с работы. Все остальные девушки тоже закутывались поплотнее в пальто и шарфы и убегали домой.

      А Света, оставшись одна, в тишине изучала новые должностные инструкции, вчитывалась в договоры займа предприятия, читала контракты с иностранными финансовыми агентами. И хваталась за голову – как не утонуть в этом море информации?

      Щёлк! И снова утро. Наспех душ, быстро посушить волосы феном, не забыть папки со счетами, захваченные с вечера домой – доделать перед сном – и бегом в офис.

      Хорошо,