Античная Луна. Валерий Юрьевич Костиков

меня научила ты

      Так слушай же…

      Давай поговорим по-взрослому

      Без наших извечных подростковых скандалов:

      Ты была самым драгоценным даром моей юности,

      Даром, который я так и не смог принять

      В те дни у тебя была лишь одна соперница: Сицилия.

      (кульминация – ты и я в апельсиновых рощах…)

      Край земли, где мне хотелось остаться навсегда,

      Ты словно вышла из пены у её берегов,

      Из морей, что прославили её своими пиратами

      Я долго не мог поверить в саму реальность твоего существования:

      богемное воплощение моих снов в человеческой коже

      Инфанта с глазами, похожие на хищные цветы, и виноградинам в животе

      Хтоническая ласточка

      Амфора красной ртути

      Магма обетованной земли

      Тайное имя всего легиона моих демонов

      Но сейчас я хочу тебя отпустить…

      На месте отсутствия тебя чистый ужас,

      Но в котле ужаса варятся подростки,

      Поедая самих себя на ужин,

      Ужас виден в подзорную трубу юнги,

      Я же, обрубая последние потайные канаты,

      Отчаливаю к иным берегам

      Ты была главным вулканом моей юности

      Но наш Третий Рим – пустота, а Четвертый – Помпеи…

      Где была наша дорога в Вечный Город?

      Ты говорила, что «в провинции у моря»,

      Я – что на пупе земли..

      Мы шлялись из края в конец, меняя вино на ром и

      первородство на первобытность

      Ты сходила с ума

      И бредила кораблями-фантомами,

      Где матросы идут на абордаж со смычками в руках

      Я же прятал свой компас за пазухой,

      чтобы ты не сбивала с курса

      И всё же ты была самой прекрасной жемчужиной сумерек

      в короне рогов морского дьявола

      (суме-рек-имя-рек, есть ли имя у рек, впадающих в бездну?)

      Но я до сих пор думаю, могла ли ты быть реальна?

      Морские волки залпом осушали бутылку, желая на дне найти тебя,

      А ты в клюве приносила мне вина жизни,

      Когда мое сердце было сущим птенцом,

      И потому мой якорь до сих пор на твоём дне

      Но хватит, пора переводить эту партию в эндшпиль

      и закрывать судовой журнал юности :

      Прометей был прикован за бунт,

      Я же порву эту цепь смирением

      Пусть ты всё ещё жива во мне,

      (а я живее всего был, когда был в тебе -

      концентрация тленной жизни, что бросала вызов вечности)

      Но это лишь пепел,

      Несгораемый пепел Феникса, квинтэссенция вечной молодости

      Я зачерпну его щедро в ладони

      и подброшу его над головой, как салют,

      И когда он коснется моей головы,

      Тот ветер жизни, что принёс и тебя,

      Развеет по морю все мои грехи

      Всё что было и не было,

      А в самых затаенных уголках