Премия Дарвина. Наталья Борисовна Милявская

стараясь казаться спокойным, вытянул руку.

      – Ма, че ты пристала? Телефон отдай!

      Мать, гневно зыркнув на него, развернулась и вышла вон.

      Охренеть! Раньше она себе такого не позволяла!

      Питбуля подкинуло на кровати, и он рванул следом.

      На кухне, как всегда, воняло отвратительным варевом – мама готовила один из своих диетический супов, которые он ненавидел. Надо валить быстрее, пока она не заставила Питбуля его съесть. А еще за столом сидела Ба – старая морщинистая тортилла, даже в самую жару облаченная в неизменный махровый халат и идиотский берет. Если бы Питбуль не знал, что Ба живая, он бы с легкостью мог принять ее за восковую фигуру в каком-нибудь дешевом музейчике ужасов – древняя старуха в огромных очках, застывшая с чашкой чая над не менее древней книгой. Тряхнешь ее посильнее, и от нее останется кучка песка и вставная челюсть.

      Войдя, мать положила смартфон на стол и принялась помешивать булькающий бульон. Питбуль протянул руку, забрать телефон, но мать, не оборачиваясь, рявкнула:

      – Не смей! Сначала уроки!

      – Чо за беспредел? – рявкнул в ответ Питбуль и все-таки взял телефон. Он набрал Лешему в ответ: «5 сек», но оправить не успел – мать снова отобрала у него смартфон и положила на стол. Рядом с Ба.

      – Чо за концлагерь? – взвился Питбуль. – Охренеть!!

      Ба оторвалась от книги и немного брезгливо глянула на него поверх очков.

      – Павлуша, пожалуйста! Я бы не стала сравнивать…

      – Чо, Павлуша, ба? Чо она ко мне прикопалась? – продолжал возмущаться Питбуль.

      Мать состроила обиженное лицо.

      – Человеческим языком прошу, сделай уроки, а потом играй! Мне из школы звонили. Скатился на двойки. Всем хамишь. Перед бабушкой не стыдно?

      Питбуль хмыкнул, забрал телефон и все-таки отправил Лешему сообщение. Потом глянул на мать – бровки домиком, на бабку – губы куриной жопой, и отчеканил:

      – Не стыдно. Вы меня задолбали, ясно?

      – Задолбали? – взорвалась мать. – Хорошо! Тогда я отключу тебе Интернет.

      У Питбуля аж дыхание сбилось от ярости.

      – Овца! Я из дома тогда уйду! Поняла?

      Они смотрели друг на друга – оба бледные от злости.

      – Марш в свою комнату! – приказала мать.

      В комнату? Он ей что, пятилетка?

      Питбуль вдруг рассмеялся – он внезапно понял, что две этих надоедливых тетки не имеют над ним никакой власти! – потом выставил вверх средний палец и выплюнул:

      – Отсосите!

      Развернулся и выскочил в коридор. Сунул ноги в кроссовки, сорвал с крючка рюкзак. Вслед ему донеслось озабоченное бабкино: «Павлуша!». Но Питбуль уже вышел из квартиры и изо всех сил бахнул дверью. Чтоб вы там все сдохли!

      КИРА

      –Так, детка, давай, поддай жару! Глаза чуть повыше. Хорошо…

      Гоша с фотоаппаратом наперевес скакал вокруг Киры, выискивая интересный ракурс и нещадно гоняя ассистентку с отражателем то влево, то вправо.

      – Да, голову вот так, чуть набок. А теперь улыбнись. Не скалься, а улыбнись. Молодцом… и