Премия Дарвина. Наталья Борисовна Милявская

сторону.

      – Маме моей было проще, – продолжила она. – Мама женщина верующая, никогда не сомневалась… Меня даже покрестила. А толку? Я крестик ношу, а всё равно не верю. Да кто в наши дни верит-то? Бог, ангелы… Средневековье какое-то, да?

      Лида хихикнула, а потом лицо её приобрело торжествующее выражение.

      – Но теперь всё стало на свои места! – возвысила она голос, словно выступала со сцены. – Жизнь закончилась, но она продол…

      – Заткнись! – заорала Кира. – Закрой рот, дура! Без тебя тошно!

      Лида подавилась окончанием слова и умолкла.

      Кира снова зарыдала в голос – закрыв искалеченное лицо руками. Вовчик смотрел, как вздрагивают ее плечи, и с недоумением думал о том, что все девчонки одинаковы. Из любой ерунды сделают трагедию. И Машка у него такая же – чуть что, сразу в слезы!

      Вовчик с теплотой подумал о Маше, и улыбнулся. Бедная девочка, она сейчас наверняка дико напугана и с нетерпением ждет новостей о его здоровье. Надо побыстрее выбираться из этой больницы – по ощущениям, у него ничего не болит, руки-ноги целы, значит, после быстрого осмотра терапевта его отпустят на все четыре стороны. А потом, вернувшись домой, он, пожалуй, подаст в суд на производителя мягких игрушек, у которого он заказал медведя. И отсудит крупную сумму. Ему сейчас не помешает крупная сумма. Интересно, удушение токсичной ватой – это страховой случай?

      Вовчик покосился на мальчишку, который тихонько хныкал, скрючившись на стуле, пододвинулся к нему поближе.

      – Эй, пацан, слышь! Как тебя зовут, кстати?

      – Питбуль, – пробулькал тот сквозь трагические всхлипы.

      – А нормальное имя есть? – уточнил Вовчик.

      Питбуль пошмыгал носом.

      – Паша.

      Вовчик ободряюще похлопал парня по спине.

      – Пашка, ты это, давай, не расклеивайся! Ты чего, этим паникершам поверил? Это ж бабы, они вечно истерят по поводу и без, – произнес он вполголоса.

      Питбуль перестал шмыгать.

      – Правда думаешь, мы не умерли? – спросил он с надеждой.

      – Нет, конечно! – отмахнулся Вовчик. – Пфф! Сердце у тебя бьется? Бьется. Руки теплые. Это больница. Ну, максимум, ты сейчас в коме, и я твоя галлюцинация! Гы-гы.

      Лицо Питбуля тронула улыбка.

      А потом где-то сзади, у всех за спиной, хлопнула дверь.

      – Нет, всё правильно, вы действительно умерли! – звонко произнес незнакомый голос.

      Пятерка, сидящая на стульях, синхронно обернулась – и вперила взгляды в светлую фигуру, стоящую в дверном проеме. Фигура была облачена в белый рабочий комбинезон и белые дешевые кеды. Прикрыв дверь, фигура откашлялась и направилась в их сторону.

      Симпатичный худощавый брюнет лет двадцати семи, со стопкой пластиковых папок подмышкой, подошел и сел на невесть откуда взявшийся шестой стул. Все остальные сидели полукругом, лицом к нему – так что со стороны казалось, будто небольшая компания пациентов собралась на групповую психотерапию.

      – Добро пожаловать в «Сортировочную»! –