Последний костер. Виктория Козлова

тенью позади шагал Хаган, прикрывая спину увлекшейся жрице. Минимум трижды он успевал в последний момент, отводил смертельную опасность, грозящую сестре. Может, именно в этом и есть благословение Иштар? В удаче на поле боя, которая окружает жриц как запах духов, как дым костер в безветренную ночь.

      Хаган сражался холодно и расчетливо. Он не был одержим яростью битвы, он не искал себе противников, не стремился покрыть себя славой. Его задача – прикрывать Каару, и именно этим он и занимался, не отвлекаясь ни на что другое.

      Один из воинов Сохора подобрался слишком близко к жрице. Хаган, занятый с другим противником, никак не успевал на помощь, но просвистевшая мимо стрела впилась прямо в шею врага. Не нужно было смотреть на белое оперение, чтобы понять, кто сделал выстрел. Только Мэрген, лучник, благословленный богами, мог стрелять в такую кучу-малу, и при этом попасть именно туда, куда целился. Что ж, сегодня именно его друг стал благословением Иштар для юной жрицы.

      Враги закончились внезапно. Только что Каару упивалась битвой, яростно смеясь и пронзая людские тела, отсекая конечности, а вот уже она стоит одна, окруженная трупами, а за спиной Хаган спокойно вытирает меч об одежду ближайшего убитого.

      – Все? – хрипло спросила жрица.

      – Вроде все, – ответил брат, вкладывая меч в ножны. – Ты как?

      Каару хотела было ответить, но внезапно огонь, пронизывающий все тело, будто потух, и накатила слабость. Пошатнувшись, она бессильно выронила мечи, ставшие вдруг неподъемно тяжелыми. Хаган, очевидно, ожидавший такого, подхватил ее, помог сесть.

      – Ничего, ничего, скоро станет легче. Посиди, отдохни, а там уже и в лагерь вернемся.

      Определенно, он знал, что происходит – жрицы Иштар называют это «откат». Да и сложно не знать, когда твоя собственная жена без пяти минут Высшая жрица. А еще он знал, что теперь Каару абсолютно бесполезна как воин: после отката жрицы, особенно младшие, слабы как котята, и на восстановление им требуется несколько дней. Каару была сильна верой, уже к вечеру она придет в норму, но сейчас ей было тяжело просто сидеть.

      Тошнота накатывала на девушку волнами. Один раз, ее, вроде бы, даже вырвало, но Каару не помнила. Все было как в тумане, она очень слабо осознавала, что происходит. Она сидела на земле, и брат что-то говорил ей, но она не понимала что; однако голос его, успокаивающий, надежный, одним своим звучанием приносил облегчение. Она не помнила, сколько просидела там, однако вскоре ей помогли встать, и они пошли куда-то. Каару с трудом переставляла ноги, но Хаган и Мэрген поочередно помогали ей идти, практически несли жрицу. А может, и несли, она не помнила.

      В себя Каару пришла только в лагере. Уже почти стемнело, плотные сумерки окутали стоянку орды. Оглядевшись, Каару поняла, что находится в одной из палаток старших жриц.

      – Очнулась? – раздался голос откуда-то сбоку.

      Повернувшись, Каару увидела незнакомую жрицу, ужасно старую, всю сгорбленную и скрюченную, с копной седых волос, собранных на макушке.

      – Я