Лучшие рассказы. Нил Гейман

этого, Зейна Грея[40], – сказал высокий.

      – Да. Ну. Было бы чем гордиться. Этот малый, как, бишь, тебя зовут?

      – Бен. Бен Ласситер. А вас?..

      Маленький улыбнулся; он ужасно похож на лягушку, подумал Бен.

      – Я Сет, – сказал маленький. – А моего друга зовут Уилф.

      – Очень приятно, – сказал Уилф.

      – Привет, – сказал Бен.

      – По правде говоря, – сказал маленький, – я с тобой согласен.

      – Согласен? – не понял Бен.

      Маленький кивнул.

      – Ну. Насчет Гэ Фэ Лавкрафта. Вообще не понимаю, к чему весь этот шум. Он и писать-то, блин, не умел. – Маленький отхлебнул портера и слизнул с губ пену длинным гибким языком. – Взять хотя бы слова, которые он употреблял. Жуткой. Ты хоть знаешь, что это означает?

      Бен покачал головой. Ему казалось странным, что он говорит о литературе с двумя незнакомцами в английском пабе. Он даже на мгновение предположил, что стал кем-то еще, пока не смотрел. Чем ниже опускалась риска в его кружке, тем менее противным становилось пиво, а липкое послевкусие вишневого крюшона почти пропало.

      – Жуткой — значит изнурительный. Мучительный. Чертовски странный. Вот что это значит. Я смотрел. В словаре. А вот это, другое слово, выпуклогорбый?

      Бен снова покачал головой.

      – И не говори, а всего-то фаза луны, между второй четвертью и полнолунием. А нас он как всегда называл, а? Блин. Этсамое. На букву «б». На языке вертится…

      – Выблядки? – предположил Уилф.

      – Неа. Блин. Как его. Пучеглазые. Вот. То есть похожие на лягушек.

      – Да брось! – сказал Уилф. – Я думал, это про верблюдов.

      Сет энергично покачал головой:

      – Лягушки. Опрдленно. Не верблюды. Лягушки.

      Уилф отхлебнул шогготского. Бен пригубил, осторожно и без всякого удовольствия.

      – Ну и? – спросил Бен.

      – У них два горба, – встрял Уилф.

      – У лягушек? – удивился Бен.

      – Неа. У пучеглазых. В то время как у этих ваших обыкновенных дремедеров, у них один. Для долгого путешествия через пустыню. И это едят.

      – Лягушек? – снова удивился Бен.

      – Горбы, – уставился на Бена Уилф своим выпуклым желтым глазом. – Слушай сюда, компанейский ты парень. После трех-четырех недель путешествия по пустыне кушанье из жареного верблюжьего горба кажется особенно вкусным.

      Сет скривился:

      – Ты никогда не пробовал верблюжий горб.

      – Но мог бы, – сказал Уилф.

      – Да, но ты же не пробовал. Ты и в пустыне-то не был.

      – Ну, если предположить, что я отправился в паломничество к гробнице Нъярлатхотепа…

      – Ты имеешь в виду черного царя древних, который грядет в ночи с востока и его не узнают?

      – А кого ж еще?

      – Просто спросил.

      – Глупый вопрос, если тебе интересно знать.

      – Но ты мог иметь в виду кого-то другого.

      – Это не слишком распространенное имя, не так ли? Нъярлатхотеп. Двух таких не было, или я не прав? «Привет, ты тоже Нъярлатхотеп? Надо же, какое совпадение!»

40

Зейн Грей (1872–1939) – плодовитый американский писатель, создатель жанра романа-вестерна.