Смерть из первых рук. Сергей Серп

пять минут после прихода полицейских на аллее появился участковый. Кошкин в гордом одиночестве и с черным целлофановым пакетом широко шагал по дорожке, окруженной извечными воронами.

      – Сергей Анатольевич, дорогой ты наш, – раскинув руки, будто готовясь к непременным объятьям, сказал Борисов.

      Подобное проявление не могло не вызывать ответной реакции, и Сергей Анатольевич скривил нечто похожее на улыбку. Обменявшись рукопожатиями на пороге, компания направилась внутрь.

      Яков Моисеевич сидел в кабинете, заполняя документы и акты. На углу стола лежала стопка толстых справочников, содержащих массу информации о судебной медицине, экспертизах и общей анатомии. Довершал стопку учебник по криминалистике с закладкой в виде номерной бирки для идентификации тела, торчащей из середины книги.

      – Да, – ответил Яков Моисеевич на стук в дверь и добавил, – входите.

      На пороге стояли Борисов и Шилов, участковый вперед лезть не стал. Вся его сущность источала загадочность. Легкая улыбка и взгляд, говорили о том, что он знает нечто любопытное, а мерное постукивание ногой, указывало на ужасное нетерпение. Сергей Анатольевич чувствовал себя, как на первом свидании.

      – Яков Моисеевич, нам бы тело посмотреть, надо сравнить с найденным паспортом, – уверенно начал Борисов.

      – Паспорт – это хорошо, правда, лицо сильно изуродовано.

      Неожиданно из коридора подал голос участковый.

      – Есть сумка и личные вещи, включая мобильный телефон.

      Борисов и Шилов оглянулись на Кошкина, поднявшего черный пакет.

      – Ну, Сергей Анатольевич, с нас бутылка, – мысленно, Борисов уже закрыл и отправил дело в архив.

      Яков Моисеевич встал и, кивнув головой в сторону выхода, сказал:

      – Пройдемте к холодильнику, господа.

      Заканчивались вторые сутки с момента наступления биологической смерти. Отсутствие трупных пятен свидетельствовало о большой кровопотере. Тело продолжало лежать с головой, упакованной в пакет, чтобы предотвратить преждевременное высыхание. Четверо мужчин стояли вдоль выдвинутой из холодильника полки. По пути от кабинета Кошкин достал из кармана найденный паспорт, и пока Яков Моисеевич снимал пакет, передал его Борисову.

      – Ну-ка посмотрим, Миронова Елизавета Васильевна, тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года, – место выдачи паспорта Борисов промурлыкал себе под нос, резюмировав, – тверская.

      Не смотря на многочисленные травмы лицо погибшей удалось соотнести с фотографией в паспорте. Глаза, лоб, линия волосяного покрова и общая геометрия несомненно совпадали.

      – Господа, где же вы обнаружили паспорт? – поинтересовался Яков Моисеевич, поочередно обращая взгляд на каждого из полицейских.

      – Да, – сказал Борисов, повернувшись к стоящему с края участковому, – паспорт то где нашли? – И, не дождавшись ответа, тут же добавил, – Сергей Анатольевич, вы такой загадочный сегодня, и чует мое сердце, это не к добру.

      – В Редкино нашли, около станции.

      – Как