Страна вечного детства. Влад Райбер

Она повязала платок, длинную юбку, обрызгала все углы святой водой. Этой же водой омыла стену, где был нарисован чёрт. Маленькую икону под щиток засунула.

      Один жилец воспротивился обрядам, спрашивал, зачем всё это?

      «Вреда точно не будет!» – ответили ему.

      Но и толку от святой воды тоже не было. Ужасы продолжались. Старушка с третьего этажа вызвала лифт и чуть не шагнула в пустую шахту. Хорошо, что заметила! Двери открылись, а кабины нет. Старушка схватилась за сердце. Хотела скорее бежать предупреждать всех, звонить в управляющую компанию, пока кто-нибудь не свалился. И вдруг услышала она жалобные стоны, крики боли и ужаса. Они доносились из шахты.

      «Кто там?» – крикнула напуганная старушка. И ей в ответ кричали: «Спасите! Спасите! Вы слышите? Спасите нас!».

      Голосов становилось всё больше и больше, каждый из них звал на помощь, десятки… сотни криков смешались и превратились в неразборчивый гомон.

      Старушка заглянула в шахту и не увидела дна… Там, глубоко-глубоко, ниже первого этажа и ниже подвала трепыхалось ярко-красное пекло. Женщину обдало таким жаром, что у неё опалились брови и ресницы.

      Это всё с её слов. Никто больше такого в шахте не видел. Когда лифт вызывали другие жильцы, с ним было всё в порядке. А ту старушку с предынфарктным состоянием увезла скорая.

      Соседи стали очень внимательны к тому, кто входит в подъезд, любого незнакомца останавливали, расспрашивали, к кому пришёл. Однако рисунок чёрта появился на четвёртом этаже. А ещё на ступеньках сажей нарисовали дуги, будто кто-то наследил копытами.

      Набожная тётка пустилась во все тяжкие. Подъезд наполнился запахами воска, масла и дымного ладана. То можно было стерпеть, но на каждый этот аромат пришла ответная вонь. Неизвестно откуда несло мокрой псиной, тухлыми яйцами и дохлятиной.

      Я долго старалась держаться подальше от всей этой суматохи. Странности в подъезде замечала, но такая уж я – когда что-то происходит, стараюсь не вникать в подробности, ни во что не вмешиваться и просто жду, что ситуация разрешится сама собой.

      Но Григорий Саныч, что жил надо мной, втянул меня во всё это, и мне захотелось узнать, что на самом деле происходит.

      Субботним утром, запирая квартиру, я услышала голос соседа сверху.

      – Валя, это ты? Подойди ко мне, пожалуйста!

      Я поднялась выше и увидела красное лицо Григория Саныча, он говорил со мной, приоткрыв дверь, насколько позволяла накидная цепочка.

      – Валя, дойди до магазина, купи мне продуктов, – попросил он, уже протягивая мне деньги и мятый пакет. – Молока купи, хлеба, колбасы там, сосисок каких-нибудь… Масло сливочное хорошее возьми.

      – А может, вам ещё и борщ сварить со сметаной? – возмутилась я, такая наглость меня оскорбила.

      – Ну сходи, тебе сложно, что ли? – взмолился дядька. – Магазин через дорогу. Я тебе денег дам на мороженое.

      – Какое мороженое? – спросила я. – Григорий Саныч, мне двадцать шесть лет. Сами идите!

      – Да не могу я! –