Инфер 5. Дем Михайлов

В той башне. И у нас считается круто, если твое имя начинается на ту же букву, что и у камерфуриров Зилры и Зилроя. Что тебе надо, Влуп? Зачем пришел?

      – Оди, – произнес я, заглядывая ей в глаза. – Я Оди. Гоблин Оди.

      – Гоблин? – фыркнула она, ничуть не устрашившись выражения моего лица. – Смешно… Я нурса Зорга. Старшая нурса. Что тебе надо, самоназванный Оди, что еще не прожил целый год и вряд ли проживет…

      – Лекарства.

      – Какие? Дурью не торгуем.

      – Которые нужны для всего этого, – я указал на свои раны. – Прямо сейчас. Еще воды для питья и мытья. Нормальную одежду. Нормальную жратву.

      – У нас здесь не ночлежка, Оди. И бесплатного ничего не…

      Я уронил на прилавок связку нанизанных на бечевку монет:

      – Забирай. Хватит? Если надо – потом найду еще.

      – Откуда у тебя столько песо, гоблин Оди? – с крайней задумчивостью поинтересовалась Зорга, смещая взгляд на завернутый в тряпки тесак и ремень сумки.

      – Нашел.

      – Слушай… забитые и обреченные вроде тебя бывает и срываются в праздник… творят разное… но ты же понимаешь – если ты натворил дел, то за тобой придут… Ты избил кого-то? Покалечил? Всякое случается от перегрева и унижений…

      – Избил? – удивился я и поморщился от жжения в глазах. – Ну что ты…

      Подавшись вперед, упершись мускулистыми руками в заскрипевший прилавок, двухметровая женщина тихо пробормотала:

      – Гоффурир Замрод.

      – Кто?

      – Гоффурир Замрод, дубина! Он из тех, кто подобрее. Если натворил дел – найди его прямо сейчас и упади в ноги. Покайся. Попроси его наказать тебя справедливо и пообещай отслужить жизнью за его доброту.

      – Нахрена? – изумился я.

      – Праздник скоро кончится, сборщик! Не понимаешь? Голова у тебя вроде проснулась – вон как заговорил. И зло ухмыляться научился. Крутая усмешка тебя от кнутов надсмотрщиков не защитит. А перед закатом они начнут разбираться в случившемся во время праздника. Найдут тебя и публично…

      – Распнут? – предположил я и удивленно моргнул, когда Зорга испуганно отпрянула назад.

      – Тихо, планк тупой! Не вздумай больше о таком говорить! Убьют!

      – Да ну?

      – Ты не мог знать, – чуть успокоилась Зорга. – Тебе не рассказали, как каждому из вылупленных черепашат. Ты же был не в себе. Поэтому и не усвоил главных правил. Запомни – никогда не произноси такое вслух! Про… вбивание гвоздей в руки и ноги…

      – Распинание? Или как правильно сказать о том, как кого-то приколачивают к кресту и начинают пытать?

      – Тихо!

      – Слушай… старшая нурса Зорга… начинай меня лечить. Всем что есть. Заодно и поговорим. Или не нужны мои деньги?

      Помедлив пару секунд, она пожала широченными плечами и подняла разделяющую нас широкую темную доску:

      – Вон та койка в глубине. Но учти – зряшный перевод песо. Все равно тебя забичуют.

      – Главное – не распнут на кресте…

      – Заткнись! Еще раз повторишь – и лечения не будет.

      – Ладно, –