Скиталец. Боярин. Константин Калбазов

подход, то потеряется магия и очарование этих теплых, ласковых и непокорных красок.

      Масло было полностью подвластно его воле и поддавалось абсолютному контролю. Акварель же походила на взбалмошного подростка, живущего не разумом, а эмоциями. Чуть зазевался, и настроение картины может измениться на противоположное. Но это-то Борису и нравилось особо. Берясь за кисть, он никогда не был уверен в результате. Тот для него оставался загадкой практически до самого завершения работы…

      – Привет! Соскучился! – возбужденно произнес ворвавшийся в номер Григорий.

      Хорошо хоть Борис работу над картиной закончил и как раз хотел заказать в номер кофе. А то ведь после такого появления весь настрой насмарку и незавершенную картину можно выбрасывать. И это даже несмотря на то, что писал он акварели в своей пренебрежительной манере.

      Кстати, эти работы произвели впечатление на Елизавету Петровну, а уж она-то разбирается в живописи. Может, Измайлов еще выступит в этом мире в роли зачинателя авангардизма. Шутка.

      – Ты чего прилетел за тридевять земель? – удивился Борис.

      – Да ладно. Тут всего-то неполных сто километров, – отмахнулся Травкин, водружая на письменный стол свой саквояж.

      – Я так понимаю, у тебя что-то срочное? – кивая на стол, поинтересовался Борис.

      – Не то чтобы горело, но я не удержался. Смотри.

      С этими словами он извлек из саквояжа коробку знакомых габаритов – с небольшую посылку и с торжественным видом поставил на стол.

      – Вот! – едва слышно выдохнул он.

      Артефакт «Наводчик».

      Рассеивание снарядов – 7 %.

      Масса снарядов – 4,5–45 кг.

      Количество зарядов – 4.

      Состояние заряда – 100 %.

      Время работы – 4 часа.

      Перезарядка – 10 дней.

      Состояние механизма – не взведен.

      – Вот оно как! – искренне восхитился Борис. – Так вот над чем вы с Павлом Александровичем работали два с половиной года!

      – Ну, работали – это громко сказано. Это от начала и до конца его детище, я только подвизался у него всего лишь в роли токаря.

      – И как это действует?

      – Приделываешь на тумбе орудия крепление, и все.

      – И сколько таких можно установить на одну пушку?

      – Номер с «Защитником» не пройдет. Одна пушка – один артефакт. И видишь, ограничения по массе снаряда. Семидесятипятимиллиметровые пушки и стопятидесятимиллиметровые орудия в этот диапазон еще укладываются. Да и то не все. Шестидюймовый «Армстронг» с его пятидесятитрехкилограммовым снарядом проходит мимо. Как и пушка Дубинина с излишне легким.

      – Да и черт с ним. Как раз то, что нужно сейчас. А там измыслите еще. Кстати, что по правам?

      – Павел Александрович передаст их Голубицкому. Тут без вариантов. Слишком серьезный вопрос.

      – Как и с «Защитником».

      – Ну, усовершенствование «Защитника», как и «Аптечки», Эфир