Призрачный город. Рашид Варисович Гизатулин

лилии

      Подземный гул московского метрополитена к концу рабочей смены, слегка покалывая в висках Ярослава Вениаминовича Веденеева, настолько его утомил, что, раздражённо глядя на всё окружающее, он подумал: «Словно в большом муравейнике, все куда-то спешат, обязательно что-то тащат. Кто? Откуда? Куда? Попробуй разберись, угадай, кто хороший, кто плохой, что несёт, куда несёт. Взять огромную палку да ковырнуть весь этот муравейник…» И он, представив себя большим великаном, ковыряющим стальной арматурой метро, отойдя в сторону, сморщившись в лице, прислонился к стене. Небольшое покалывание, резко сменившись, словно железным обручем сдавило лобовую часть головы, затем медленно отпустило.

      – Вам плохо? – спросила женщина с некоторой жалостью, остановившись рядом.

      – Нет, нет, что вы… – ответил Веденеев, рассматривая темноволосую женщину, держащую в руках пакеты и увесистую сумку. – Сейчас пройдёт, знаете, это, видать, с непривычки. С раннего утра до вечера – моё первое дежурство, поэтому я в некотором напряжении. Просто, видимо, переизбыток цветовой гаммы на нервную систему – здесь всё так пестрит, и этот гул.

      – Я с вами согласна, я здесь тоже впервые.

      – Да нет же, – перебил Веденеев. – Я здесь не впервые, это моё первое дежурство.

      – Да! Да, я с вами согласна, – умилённо глядя на старшего сержанта полиции, словно оправдываясь, женщина продолжала. – Я здесь тоже впервые, и на меня это метро действует так угнетающе, так скованно порою становится, даже страшно, кажется, вот-вот из глубин земли появятся огромные руки, схватят меня корявыми пальцами и утащат в некую пропасть.

      – Вы, вообще-то, в каком направлении следуете? – почувствовав себя лучше, спросил Веденеев.

      – Мне нужно до Октябрьской. К некоторым подходила, спрашивала, а они вроде как и не слышат. А там, на выходе, позвоню своим родственникам, знаете ли, я не хочу излишне их беспокоить, о моём приезде они ещё даже не осведомлены…

      – Пойдёмте, – вновь перебив женщину, сержант пошёл к приближающемуся составу, на ходу объясняя. – Нет ничего проще. В данный момент вы находитесь на кольцевой, сядете в вагон, когда объявят Октябрьскую, сойдёте и, по эскалатору поднявшись наверх, пойдёте к выходу.

      Женщина, поблагодарив Веденеева, вошла со своею поклажей в раздвинувшиеся двери вагона, и вскоре состав скрылся вдали сумеречного тоннеля.

      Вновь внимательно всматриваясь в лица приезжающих и отъезжающих, Ярослав Вениаминович, словно передразнивая женщину, мысленно вдогонку молча стал добавлять: «Знаете ли, я тут подходила к некоторым из них… Эти некоторые сами тут семьдесят процентов из приезжих, пожимая плечами, плутают в этих лабиринтах, не особо взирая друг на друга, словно ожившие манекены».

      Прервав дальнейший ход добавлений, заметил молодого человека, странно покачивающегося из стороны в сторону на краю платформы. У Веденеева возникло ощущение, что вот-вот может произойти