Нежить. Безбожная душа. Павел Николаевич Чумаков-Гончаренко

перекрестившись поклонился на красный угол и увидев на столе дымящийся чугунок заулыбавшись проговорил:

      – Вижу, я вовремя.

      – Проходи деверек, гостем будешь, – сказала Мариша, поклонившись и доставая еще одну ложку. – Гриша сейчас придет, он наверно теленка пошел напоить. Присаживайся.

      – Спасибо, спасибо, – сказал Дмитрий, протискиваясь между столом и лавкой. – Как дела, здоровьице?

      – Да, ничего, Бог миловал, за все слава Богу! – и Маришка смахнула рукавом навернувшиеся на глаза слезы.

      Дмитрий, сразу посерьезнев, проговорил:

      – Да уж, жалко конечно вас, да что поделаешь?.. – вздохнул он и продолжил успокаивающим голосом: – Ты только сильно не унывай, мы тебя одну не бросим. Тем более ты у нас сиротка… Бог даст и все образуется, ему лучше знать как оно надо то. – И Дмитрий перекрестился глядя на образа.

      – Да…, – кивнула Маришка, крестясь вслед за ним.

      Но глубоко внутри, в своей душе и сердце, ей хотелось спросить у Дмитрия, зачем все-таки с нею с сироткой, Господь так поступает. Но зная особую богобоязненность Дмитрия, она не решилась этого спросить. Как раз в это время дверь за ее спиной заскрипела и в хату вошел Григорий.

      – О, Митька! По делу? Али так проведать пришел? – спросил он входя.

      – Да вот пришел посмотреть, как вы тут поживаете.

      – Ничего, за все слава Богу! – ответил Гриша.

      Перекрестившись как положено перед тем как сесть за стол, он присел напротив Мити и обращаясь к Маришки сказал:

      – Ну, хозяйка давай доставай из закромов, чем гостя дорогого потчевать будешь…

      – Да, какой там гость, – махнул рукой Дмитрий, улыбаясь, – мы с тобой через два дома живем, да по два раза на дню видимся. Не-е, Мариш не надо, не суетись, а садись лучше к нам посидим, погутарим, я все равно пить не буду, сегодня среда, постный день.

      – Ой, а я забыл, – сказал Григорий. – Так сегодня уже среда?! А я что-то закрутился. Время как пролетелО! Это мне уже послезавтра ехать? – и он обернулся в сторону Марины и взглянул на нее.

      У нее опять навернулись слезы, но она, отвернувшись в сторону, быстро поднялась из-за стола и вышла из комнаты.

      – Ну, что уже собрался? Все взял, что необходимо? – спросил Дмитрий Григория, провожая сочувственным взглядом Маришку.

      – А что мне собираться? Как говорят: голому одеться, только подпоясаться, – горько усмехнувшись, проговорил Григорий.