Дракон моего сердца. Татьяна Линг

верю.

      – Давайте знакомиться. – В силу возраста пожилой господин должен представить собравшихся друг другу, – Макар Иванович Тоцкий, моя супруга, Мария Львовна. А этот приятный молодой человек – Шукшин Анатолий Васильевич. Позвольте узнать ваше имя?

      – Федорова Лариса Матвеевна, – представилась, поочередно подавая руку мужчинам. Приятной женщине я мило и довольно доброжелательно улыбнулась, все же именно с ней мне придется провести большую часть времени в поезде, как девушке незамужней.

       Дама сидела в старомодном платье, и я понимаю дородных дам: новый фасон показывал все, что должна скрывать одежда, в особенности отяжелевший после родов и времени животик, поэтому для возрастных женщин оставили кринолин и пышные юбки, тем не менее на новый манер Тоцкая уже подвязала рыжеватые локоны на коклюшки и спрятала их под чепец.

      – Я пожелал бы, чтобы столь приятная юная леди звала меня просто Анатолий или Толя, – привлек к себе внимание молодой человек. Он взял мою руку без спроса и, поцеловав ее, пронзительно посмотрел в глаза, в то же время незаметно прощупывая перчатку на наличие обручального кольца на пальце.

      Мне показалось, что этот повеса, повидав папеньку в деревеньке и восполнив пустые карманы, влекомый огнями больших городов, стремился всею сущностью души назад, в кутерьму ночной жизни, а в отсутствии друзей и дам легкого поведения решил приударить за скромной девушкой. Возможно, такое выражение, использовавшееся поэтами, жалостливое, красноречивое, могло повлиять на меня лет так в шестнадцать, когда впервые посетила царский бал. Но я проигнорировала его двусмысленное замечание и выдернула руку из неуместных объятий, тут же сделав вид, что мне крайне интересно разглядывать улицу.

      А на улице в вихре снежинок к перрону поспешно вышагивал высокий мужчина в черном пальто и цилиндре, который делал его, и так возвышавшегося над всеми, сказочно гигантским. Богато отороченный мех скрывал половину лица, да и тусклый свет фонарей мешали разглядеть его получше. Но даже не яркой внешностью выделился для меня мужчина, а тем, что за ним, запинаясь, бежала женщина.

      Раскрасневшееся лицо в обрамлении тугих светлых кудрей, все в слезах. Распахнутая зимняя шубка оголяла богатый вырез платья, платок, небрежно развязавшись, висел на руке, а не согревал хозяйку в столь холодную пору. Женщина что-то протараторила мужчине, а потом не выдержала, схватила его за рукав и дернула на себя, останавливая. Мужчина развернулся к ней лицом, что-то сказал, вероятно, грубое или дерзкое, потому как в то же мгновение выдернул рукав и торопливо заскочил в вагон. Я же сумела рассмотреть, как лицо женщины застыло белой маской, потом по нему скользнула тень раздражения и лишь на мгновение такая жуткая ненависть, что пришлось отшатнуться от окна. Что такого мог сказать мужчина, чтобы так поразить женщину? И сразу заведомо невзлюбила спутника. На редкость неприятный тип, так я решила.

      Мужчина стремительно пронесся мимо нас, неся стужу за собой,