Запертое эхо. Арина Зарудко

жующие багет с сыром и маслинами. Нам было хорошо. Я пытался не задавать Рене вопросов о прошлом, но если срывался, получал приличный отпор – она злилась и не приходила всю следующую неделю. Так она меня изводила и преподносила урок, который я усваивал с переменным успехом. Вообще, я никогда не встречал таких женщин не до, не после. Да-да, вы, наверняка, уже это осознали. Ведь я не раз об этом талдычил. Но это факт. Я знал, что она спала с разными мужчинами, знал, что она была сложной, закрытой и порой слишком непредсказуемой. Однако при этом я чувствовал за всем этим живое создание, наполненное страхами и любовью.

      – Почему ты так странно смотришь на меня? – спросила Рене однажды после сеанса. Она сидела на подоконнике, забравшись на него с ногами, и курила.

      – Пытаюсь понять тебя.

      – Это не удается даже мне самой. Так что можешь не пытаться. – Она вглядывалась в полотно ночи, и я тщетно стремился ухватиться за ее путешествующий взгляд.

      – Ты открывалась хоть одному мужчине? Хотя не так. Хоть одному человеку?

      – Да, и горько за это поплатилась. Но та, которой я стала, неизвестна даже мне самой. Признаться, она меня пугает. Иногда я не могу разглядеть даже собственную тень. Моя сущность ускользает от меня. Я пропащая душа. – Она громко вздохнула.

      – Я так не думаю, – почти шепотом ответил я.

      Она плавно повернула голову и улыбнулась так, как обычно улыбаются детям. Фальшивая улыбка. Мне захотелось наорать на нее за это.

      – Не улыбайся так.

      – Как?

      – Не искренне.

      – Можно мне тебя обнять?

      Вы понимаете теперь, как она обескураживала меня день ото дня? Вот такие спонтанные проявления чувств сбивали меня с толку. Лед, пламя, засуха, наводнение… Всевозможные крайности объединились в одной женщине, обнимающей меня за шею. Таких женщин невозможно любить, потому что ты их ненавидишь. И невозможно ненавидеть, потому что сходишь от них с ума. Вот и попробуй разбери, что ты чувствуешь!

      – Ты ведешь себя странно, – я отстранил ее.

      – Я предупреждала тебя, что я не из тех, кто чинно поклоняется мужчине. Я не дам тебе того, что ты хочешь.

      – А чего я хочу? Тебе известно? – Я отвернулся, меня разрывала злоба.

      – Ты хочешь того, что не сможешь от меня получить.

      Я усмехнулся. Наверно, даже чересчур заносчиво.

      – Ты полагаешь, что весь мир падает к твоим ногам? Полагаешь, каждый мужчина только и мечтает о твоей благосклонности? Спустить на землю. Здесь дела обстоят гораздо прозаичнее.

      – Я вовсе так не думаю. – Ее голос звучал твердо. – Просто говорю, что чувствую. Ты же просил быть честной. Я не смогу врать тебе, Питер. Я ценю тебя.

      Вот они, слова, которые мечтает услышать мужчина в моем положении. Да еще от такой женщины! Но вот только эти слова отозвались в моей душе болью и больше ничем.

      – Про уважение не забудь сказать. – Съязвил я и принялся чистить кисти.

      – Я