Тропой мужества. Владислав Стрелков

хуже. Хорошо видно лишь танкиста, что торчал из башни танка, и солдат в «ганомагах».

      – Вот сволочи, – процедил кто-то из бойцов, – как по проспекту катят.

      – Ничто, щас дадим им прикурить!

      – Тише! – зашептал отделенный. – Не высовываться!

      Следом за бронетранспортерами шли танки. В пыльном разрыве промелькнула башня с кургузым орудием. Это хреново, подумалось Васе. По спине сразу пробежал холодок. В районе таза возникла слабость, и появилось острое желание бежать. Это запаниковал Резеда. И если Маргелов хорошо контролировал чужое тело, то с эмоциями было труднее. Руки начали подрагивать, прошиб пот, и эта чертова слабость внизу. Как бы не оконфузиться…

      «Бежать надо, бежать…» – пробилась мысль Резеды.

      «Не понял… – удивился Маргелов, – ты чего это, Ярослав Васильевич?»

      «А ты не понимаешь? Там же танки. Передавят нас. Как мух. Погибнем ни за грош».

      «А я о тебе был лучшего мнения, – разозлился Вася, – а ты трус и паникер».

      «Ты не понимаешь! И откуда ты можешь знать – каково это перед такой силищей?»

      «Знаю! – резко ответил Маргелов. – Я воевал и знаю – что это такое!»

      «Что, Советский Союз еще воюет? – язвительно спросил Резеда. – Неужели коммунизм еще не победил?»

      «Нет Советского Союза! Развалили его. Такие же трусы, как ты! И полезли наружу разные твари…»

      Домысливать Маргелов не стал и так навалил на сержанта «невероятного», что тот вновь ушел вглубь, только чувство страха усилилось и руки еще больше стали вздрагивать.

      – Прекрати дрожать! – раздраженно выпалил Вася и понял, что сказал это вслух.

      – Извините, товарищ командир… – повинился Ремизов. – Силища-то какая на нас…

      – Ничего, боец, сдюжим. Наваляем этим, а потом Берлин возьмем…

      Бабахнул разрыв и…

      – Началось… – прошептал Маргелов, всматриваясь вперед.

      Самойлов поступил правильно – подорвал связкой гранат один из танков в глубине колонны, сразу заблокировав дорогу, одновременно на вражескую технику полетели бутылки с огнесмесью. Вспыхнули и зачадили оба «ганомага», танк и еще что-то дальше, разобрать трудно, так как к пылевому облаку добавился чад горящей техники, от которой с криками ужаса кинулись пылающие вражеские солдаты. Сразу заработали оба трофейных MG, что были выделены отделению Самойлова. Им вторил частый перестук «мосинок». Мотоциклистов выбили сразу, уцелел только один пулеметчик. Но он геройствовать не стал и затихарился за опрокинутым «цундапом». Уцелевшие немцы высыпали на противоположную сторону дороги и сразу открыли шквальный огонь по правой стороне леса. Пару раз бабахнули из танковых орудий, но разрывы больше навредили немцам, чем отделению Самойлова.

      Что говорить, выучку враг показал хорошую, не растерялись – заняли оборону по левой стороне дороги, грамотно контролируя фланги и тыл. Но огня с фланга и тыла по ним никто не вел, и пулеметное прикрытие переключилось на противоположный лес.

      Все