Смысл жизни и Человек. Рассказы-фантасмагории. Геннадий Владимирович Тараненко

я закончу урок», – тихо прошептала коллега ему на ухо. Внутри Мамедали будто кто-то без спроса щёлкнул выключателем, перекрыв подпитывающие потоки энергии. У него сам собой возник вопрос: «А зачем это всё? Зачем я ни свет ни заря каждый день должен, разминая старые косточки, собираться на работу? Надевать глаженую рубашку, повязывать галстук и походкой раненого гуся бежать в институт?» Второе «Я», которое постоянно стремилось на работу, призадумалось. Видимо, оно смирилось с доводами первого «Я», желающего спокойной старости… Мамедали Керимович медленным шагом вышел из аудитории под номером триста тридцать три, и больше его в институте никто не видел.

      Через некоторое время на кафедре начертательной геометрии начали происходить странные вещи. Один из преподавателей сломает руку, другой ногу, на кого-то грохнется в аудитории доска, от следующего уйдёт жена. Плохие новости возникали практически каждый день. Будто бы кафедру сглазили. В институте тоже было не всё гладко – то на следующий учебный год впервые произойдет недобор студентов, то что-то где-то загорится. Да и в городе участились случаи поломки канализации и отключения света. В общем, полтергейст полез изо всех щелей. Было ли это связано с уходом с работы скромного преподавателя или явилось простым совпадением? Никто не знал. Только божья коровка, снова залетев на зелёный балкон, утопающий в листьях винограда, с умилением смотрела, как Мамедали Керимович с удовольствием доедает долму, запивая освежающим мацони…

      Коряги

      Я создам места, где буду останавливать для вас время.

      В них вы будете собирать крупицы счастья,

      чтобы потом, в конце пути,

      любоваться собранными бусинами,

      только тогда поняв, что именно из них состояла ваша жизнь.

      Съёжившись под солнечными лучами, превращаясь в старых дряхлых стариков, вынесенные прибоем из моря коряги нежились на узкой полоске дикого галечного черноморского пляжа. Облюбовав именно это укромное местечко в подковообразной бухте, подальше от городской суеты, они захватили практически всё свободное пространство между морем и отвесным скалистым берегом, который возвышался на расстоянии десятка метров от воды. Приняв разнообразные позы, подперев голову плоскими голышами, коряги задумчиво созерцали белоснежные барханы волн, набегающих на шершавую кромку суши. Достигнув границы, подмигнув старым знакомым, пенящиеся завитушки склоняли головы и как по команде растворялись в водном царстве Нептуна.

      Накрываясь от холодного ветра одеялами, сотканными из мудрости и усталости, деревянные долгожители вспоминали безжалостные шторма, швырявшие их в разные стороны, холодные и тёплые течения, уносившие их в разные части Чёрного моря; величаво и гордо проплывающие корабли, которые не обращали внимания на попадающийся на пути жалкий мусор из прогнивших палок и оторвавшихся досок. Наконец, остепенившись и поняв со временем, что нет в мире кисельных