Қанды Өзен. Акылбек Бисенгалиевич Даумшар

новости про них, но о них ничего не говорили по новостям. Его супруга приносила ему еду каждый день и горячий чай в термосе, ведь он сутками находился на площади и лишь раз в неделю ходил домой, и то, чтобы помыться. С работы его уволили как забастовщика, а в пред пенсионном возрасте устроиться на другую работу он не мог, да и другой работы кроме нефтяника ему и не нужно было, ведь эта работа всем для него, и другого он ничего и не знал, и не умел. Своим присутствием на площади он хотел, прежде всего, поддержать молодых своих коллег, у которых жизнь только начиналась, и всё ещё было впереди, а своё он уже прожил и через несколько лет он выйдет на пенсию. В это время к его палатке подошёл внук с горячим питанием и термосом чая, и поблагодарив его и отпустив домой, он подозвал к себе других, кто находился безвылазно целые сутки здесь, чтобы поделиться с ними горячим питанием. Так у них было принято здесь – делиться последним со всеми за общим дастарханом, который заменяла простая газета, постеленная на деревянный ящик. За импровизированным столиком собралось около десятка человек, и кто что мог, выставлял на столик припасённую еду из дома или магазина. Арман тоже достал из пакета взятые с утра из дома бауырсаки и полтора литровую бутылку шубата, и выставил всё это на столик. Шубатом его снабжали дальние родственники со стороны супруги, которые держали в домашнем хозяйстве верблюдов в пригороде города. – Ну что, мужики, есть какие-либо новости? – задался вопросом Марат-ага, как обычно это делал каждый день. – Нет никаких новостей, словно нет и нас и наших проблем, – ответил кто-то. – Надо что-то предпринимать нам! Уже зима наступила и скоро Новый год настанет, а накрыть новогодний праздничный стол нечем, – произнёс Хабибулла, также один из уволенных забастовщиков, который уже третий месяц сидел без работы, и сутками проводил время на площади. – А что мы можем сделать? – задался вопросом Марат-ага. – Только лишь ждать и надеяться, что мы были услышанными на самом верху. – Руководство «Озенмунайгаз» здесь на местном уровне ничего не решает, надо чтобы мы были услышанными их руководству из «Казмунайгаза», – ответил Хабибулла. – Наверняка они в курсе всего этого уже, – произнёс Марат-ага, – и депутаты, и правительство, и президент – все они знают про нашу забастовку, но ничего не предпринимают и молчат. Воцарилась на некоторое время тишина и наверное каждый мысленно думал об этом. Арман тоже подумал, неужели их президент не читает газеты и не смотрит новости по телевизору? Хотя независимой прессы в Казахстане было мало, кто бы писал правдиво и честно, но всё равно кто-то ему наверное лично докладывает про них и их требования. И ни в одном своём обращении по телевидению президент открыто ни разу не выступил о них, хотя одно лишь устное его указание решило бы все их проблемы разом. Он же сам когда-то в молодости начинал свою трудовую деятельность с тяжёлой работы металлургом, о чём постоянно хвастался перед народом и знал что это такое – тяжёлый физический труд на вредном