Семь. Павел Лебедев

после подорожания в восемьдесят первом пять рублей тридцать копеек, а потом вообще десять, – махнул рукой Толюня.

      – Копейка, – усмехнулся Влад. – Что на неё сейчас купишь? А тогда коробок спичек. Газировку без сиропа.

      – С сиропом – три копейки.

      – Доллар меньше рубля был! – нашёлся Влад.

      – Вот бы слетать туда и с баксами назад. А? – шутливо предложил старик.

      – Хорошая идея, – улыбнувшись, согласился Влад.

      Толюня почесал затылок.

      – Ну я хряпну ещё соточку и покажу библиотеку, – сказал он, выпил и отпер один шкаф.

      Влад развалился в кресле. Комната и всё, что в ней, плавали перед глазами. Шкаф стал мягким, как часы на картинах Дали. Стал стекать по полу. Влад качнул головой.

      – Чего-то мне нехорошо, – сказал.

      Толюня усмехнулся:

      – Это хорошо. Изменение сознания.

      – Я… Я думаю, что всё это мираж, – сказал Влад, показывая на комнату.

      – Конечно, – согласился старик. – Всякое восприятие человеком мира иллюзорно. Все вещи имеют причину и следствие. Если их убрать, то исчезнет сама вещь. Если изменить условия, изменится жизнь.

      – Условия?

      – Восприятие действительности. Вот выпил человек и смотрит другими глазами. Глядит на настоящий цветной, радостный мир. А не тот, который по-трезвости. Мрачный, скучный, тоскливый.

      – А смерть?

      – Что смерть?

      – Смерть не иллюзия. Как остаться жить и никогда не умирать? – спросил Влад.

      – Ну я скажу банальность, что мы не умираем, – ответил Толюня. – Перефразируя одну книгу, скажу: из спирта наши тела выплыли, в спирт и вернутся. В великую формулу алкоголя… И больше ничего не останется.

      – А душа? – почему-то спросил Влад.

      – Душа? Глупость. Мы есть совокупность психических процессов.

      – Да?

      – Да, – подтвердил старик. – Так что в этом поганом и тоскливом мире одна радость – бухать.

      Влад усмехнулся:

      – Много радостей.

      – Я о себе ж, – сказал Толюня.

      – Понятно, – вздохнул Влад. – Каждому своё.

      – Каждому своё… – повторил старик и задумался: – Если бы.

      – Что?

      – Если бы жили каждый на своей планете, как этот… Маленький принц. Но в реальности все мы связаны. Все люди. И меж собой, и с миром. Да… Невидимыми нитями. Даже резинками. Они то натягиваются, то растягиваются. Образуются новые. И никуда не деться. Можно лишь забыться с помощью…

      – Забыться… – повторил Влад.

      – Да. А вот мои книги. Это – память о супруге, – сказал Толюня.

      Старик сбоку от шкафа отпер какой-то замок и, к удивлению Влада, вытащил длинный трос.

      – Книги, книжоночки, книжулики. Все – жулики! – радостно сказал Толюня.

      Он достал несколько экземпляров и дал Владу.

      Парень нехотя полистал и обнаружил, что все они дырявые.

      – Они с дырками, – сказал.

      – Они на тросе. А как же! Жена почила, и я их всех заковал.

      – Чтобы не украли? А! Чтобы не убежали, – предположил Влад.

      – И нет, и нет.

      – Тогда зачем, как тебя… Толюня?

      Старик засмеялся.

      – Книги