Варяг. Я в роду старший. Александр Мазин

клинках только с Харальдом и знал, что ярл с тремя такими управится, даже без берсерочьего бонуса.

      – А может, со мной рискнешь?

      Сергей обернулся…

      Вот же!

      Как они сумели?

      Двое. Нурманы. Чужие, незнакомые. И матерые. Откуда только взялись? Что особенно неприятно: один из них левой рукой сжал плечо Машега. И судя по всему – крепко. Хузарин, конечно, лицо держит, но по глазам видно – больно. А главное, стрелять он сейчас точно не сможет.

      – Не люблю я таких, как вы, – брезгливо заявил второй нурман. – А кого я не люблю, те в Мидгарде не задерживаются. Обычно я таким пальцы обрубаю. Чтоб там, наверху, знали, кто они есть. Но ты, мелкий, не нравишься мне меньше, чем этот чернявый. Потому дам тебе шанс, – нурман сбросил с плеча швыковое копье: – Беги, мелкий.

      Ох и нехороший у него взгляд. Аж в животе пустеет. Будто в глаза смерти неизбежной заглянул. Да, именно так. Сергей знал. Он – заглядывал.

      Подросток внутри буквально оцепенел. А вот воевода… Нет, тоже напрягся. Таких не бояться – неестественно. Но для воина страх – не преграда, не слабость, а инструмент. Может и сил прибавить… При правильном использовании.

      Ну же, Варт Дерзкий, соберись. Соответствуй своему прозвищу[4].

      – Я тебе не тюлень, чтоб от копья бегать! – по-нурмански, напряженно, произнес Сергей. – Я – Вартислав Дерзкий из хирда белозёрского князя Стемида. А кто ты, любящий убивать в спину?

      Нурманы переглянулись.

      Видимо, ожидали другой реакции.

      И убивать Сергея не спешили.

      – Хорошо по-нашему болтаешь! – похвалил тот, что держал Машега. – И шутишь ловко. Вроде обидно сказал, а спросить с тебя еще обиднее выйдет.

      Второй чуть усмехнулся. Но, как оказалось, не словам Сергея.

      – Здешний конунг еще слабее, чем мы думали, раз люди его меж собой дерутся, – сказал он. Сказал негромко. Но Сергей услышал.

      И не только Сергей.

      – А это уже наше дело, дан! Тебя не касается!

      Надо же, Гест подал голос.

      Даны, значит. Впрочем, на общий расклад это никак не влияет.

      А Гест – молодец! Сергей на мгновение пожалел, что вывел Геста из строя так основательно. В конфликте с чужаками Гест пригодился бы. Говнюк он порядочный, но точно не трус.

      Хотя против этих и десяти Гестов маловато будет. Первый точно не меньше хольда по уровню. А второй, похоже, вообще без уровня. И рисуночки у него на тыльных сторонах ладоней особые. Не такие, как у Харальда, но тоже наверняка со значением. Берсерк он, что ли?

      Но в любом случае спуску чужим викингам давать нельзя. Покажешь слабость, точно умрешь. Гарантированно. И умрешь трусом.

      – Назови себя! – с вызовом потребовал Сергей. – Хочу знать, с кем буду сражаться!

      – С чего бы такому, как я, называть свое имя такому, как ты? – ухмыльнулся первый дан.

      – С того, что ты только что бросил мне вызов. «Рискнешь со мной» – не твои ли слова? – напомнил Сергей. – Что это, если не вызов? Назовись, дан! Чти обычай!

      – Ого! Да ты и впрямь Дерзкий! – дан осклабился. – Что ж, будь по-твоему. Я – Тови,

4

И еще раз напомню: дерзкий – это смелый, крепкий духом, а не то, что подразумевается под этим словом на современном криминальном сленге.