Холм псов. Якуб Жульчик

тебя найдет? – спросил он.

      – Они всех найдут, – сказал Мацюсь.

      Эта туча собирается надо всем Зыборком, подумал он вдруг. Туча страха. Он согрешил, молился только о себе. Нужно молиться обо всем городе. Обо всей этой земле.

      – Кто тебя найдет? Ты задолжал кому-то? У тебя ведь есть деньги. Успокойся, сыне.

      – Ты знаешь, что мы сделали. Что мы натворили. Ксендз знает, – ответил Мацюсь.

      – Знаю, – ответил он согласно с истиной.

      – Вот именно. Хватит и того, что вы знаете, – сказал Мацюсь.

      Но ксендз не отвечает за чужие дела, подумал он. Передает их Господу. Направляет их наверх.

      – Ты хочешь исповедаться?

      – Что мне это даст? – фыркнул Мацюсь. Часто так фыркал. В фырканье этом укрывалось его отчаянье.

      – Спокойствие души, – ответил он.

      – А у вас, ксендз, спокойно на душе? – спросил тот.

      Он не ответил.

      – Хорошо, что у вас на душе спокойно, потому что они придут за вами, – сказал он и принялся кашлять.

      – Кто? – спросил он, и это был искренний вопрос. Потому что он догадался, о чем речь, но не понимал – кто именно. Теперь холод охватил все тело, особенно суставы. Болела спина, словно кто-то избил его палкой. – Кто? – повторил он вопрос, но за решеткой уже не было капюшона и запахов, были только тихие шаги, удалялись, а потом – скрипнула открытая дверь.

      А может, Ты просто желаешь, Боже, чтобы так и было, подумал он. Может, таковы Твои планы. Может, нет смысла просить Тебя в молитве, чтобы Ты сдержал свою волю.

      Может, нужно Тебе доверять, даже если доверие – болезненно.

      – Кто? – повторил он еще раз, тихо, сам себе.

      Вынул телефон из кармана. Включил его впервые со вчерашнего вечера. Нужно позвонить маляру. Но через миг он уже и не думал о маляре.

      Таковы Твои планы, Господи, думал он, всматриваясь в падающий на экран дождь известий и сигналов о непринятых звонках. Все были от жены брата.

      «Есть ли смысл читать предыдущие, – думал он, – если последнее говорит, что его брат только что умер по дороге в больницу Ольштына?»

      Часть вторая

      Октябрь / От глада

      Что видел Гизмо?

      Все знают, что случилось с Гизмо [38]. Все знают, что Гизмо сделал. Это одна из тех вещей, которые каждый из Зыборка носит с собой, как кошелек. Постоянно хранит в памяти, как дату собственного рождения. Гизмо. Каждый из Зыборка помнит эту кличку. Может, кто постарше использует вместо клички имя.

      Эту историю знают не только в Зыборке. Знают ее всюду там, куда выехали люди из Зыборка – на учебу, на работу. В больших городах понаехавшие чувствуют неудобство. Втираются в милость местных. Объясняют, кто они на самом деле. Часть сквозь призму анекдотов, сказок из тысячи и одной соломинки. Вроде и из настоящей жизни, но со смешной шапочкой на голове и музычкой из Бенни Хилла на фоне. То, что сделал Гизмо, наверняка не раз переделали в такую вот байку. Я ни на кого за такое не сержусь. Все, что тебя не касается эмоционально – остается просто анекдотом.

      А

38

Прозвище героя происходит от имени могвая-гремлина, героя комедийного фильма ужасов «Гремлины» (1984).