Переход 2012. Слово из глубины сибирских руд. Алексей Викторович Кривошеев

кокетство какое-то со смертью, да и непонимание жизни в придачу. А в том смысле, что именно СТРАХА нет. Я понимаю, вижу, переживаю, страдаю, когда умирают родные люди и просто люди, и т.п. Нет страха. Смерть – это ведь, по сути, такое очень мощное предельное состояние, мощный предел. И отсюда нет страха и перед пределом. Я могу не понимать что-то с ним (пределом) связанное, не уметь могу (как в случае вышеописанном с телом моим), не замечать, но я его не боюсь. Человек без страха, он не может потерпеть поражение, он может проиграть бой, схватку, чего-то не доделать, чего-то из-за глупости сделать не так, но в целом это не поражение. Это составляющие его личной победы. Вот и в случае с ритуальным боем Перуна не было страха. Был комплекс переживаний – "не подготовиться должным образом", "не суметь", "не заметить", "не продумать", "не успеть". Я не боялся поражения, боя не боялся. Я переживал за то, что не смогу выложиться на свои 100%, не смогу дать Перуну то, что должен, этим вот людям вокруг стоящим, ритуалу, Земле, Небу, вообще всему. Для меня вот это имеет определяющее значение – то, что я из-за самого себя не смогу сделать нужные для много кого вещи. А если я всё же не смог (было такое на Пути) – то это повод для работы с выявившимися острыми углами самого себя, а не повод для страхов перед тем, из-за чего "не смог".

      На подготовку у меня было около месяца, и объём работы был очень большим, с учетом того, что эта сфера жизни была для меня новой. Времени и сил было не очень много, если не мало. Пять дней в неделю я с 9:00 до 18:00 работал, плюс 2 часа в день туда-обратно на дорогу. В выходные – на дачу. Работа была для меня нужная, но изматывающая, хотя именно благодаря ей я научился рассчитывать силы вплоть до последней капли – ни больше, ни меньше, ровно столько, сколько нужно для достижения результата. Выжить можно было только в том случае, если уровень самодисциплины совершит качественный скачок. Причём не просто выжить, а продвинуться по всем ключевым фронтам. Это здорово развивало стратегическое мышление и отношение к жизни. Здесь отступить, там надавить, в это вложиться, от того пока отказаться, здесь усугубить ситуацию, там подыграть, и т.п. Да, это как игра. Только жизнь. Это сталкинг на выживание. Иногда я чувствовал себя Сталиным своей жизни. Всё это обнажило некоторые пределы, сделало их для меня явными, я увидел их, осознал, а, значит, получил возможность с ними работать. Широта мышления, умение работать с приоритетами, умение выявлять их, "мышление-из-будущего", и т.п. Всё это оттачивалось и раскрывалось тогда. И не всегда понималось сразу.

      Что у меня было на момент начала подготовки. Я выучил внешнюю форму 108-ки тайцзы Чень (Лаоцзя). Поэтому я крутил её в обеденный перерыв на работе и вечером дома или в лесу (Южная или Михайловская роща, если были силы туда дойти). Сейчас я, конечно, понимаю, что это было никакое не тай-цзы, но на тот момент было то, что было, поэтому я делал его. Может, важно было само устремление, сама вера в тай-цзы. Но и для тела всё же польза какая-то была, для духа, для концентрации. Как я умудрился в то время вообще выучить 108 форм