Много шума и... ничего. Дарья Калинина

Потом взял печенье и положил в пакет, который у меня же и купил. Вел себя совершенно спокойно, правда, стиральный порошок, о котором его жена просила, забыл купить. Однако это ведь тоже не показатель. Я, например, если жена поручает мне купить две-три вещи, одну из них обязательно забуду. Но это уж не моя вина, просто голова у мужиков устроена иначе, чем у баб.

      – Значит, ничего в пакет, кроме печенья, он не клал и под плащом ничего не прятал? – вступил в разговор Андрей.

      Вопрос поверг дядю Витю в легкий шок. Он недоуменно потряс головой и стал уверять нас, что Суреныч минут пять искал кошелек, что он, дядя Витя, имел возможность лицезреть все, что скрывалось под плащом. Чем он и занимался. Других покупателей в то время в лавке не было, а стоять без дела так скучно, что рад любому развлечению. Однако под плащом у Суреныча ничего интересного не обнаружилось. Сообщив это, дядя Витя решительно потряс головой, показывая, что закрывается. «Час уже поздний, – заявил он, – а день сегодня был бурный, пора и на покой». Мы поняли с первого раза, забрали свое пиво и неугомонного Андрея, который порывался еще что-то спросить, а затем гордо удалились.

      – Ты и теперь будешь утверждать, что Суреныч подложил в свою машину бомбу? – язвительно поинтересовался Васька у своего друга.

      И в кого это у него столько ехидства, не иначе как в бабушку.

      – Буду, – упрямо буркнул Андрей, которому осьмушка его хохляцкой крови явно бросилась в голову. – Он мог подложить бомбу еще раньше.

      – Думай что хочешь, – возмутился Васька. – Но только учти, если ты снова выкинешь номер вроде того, когда заставил меня битых пять часов дежурить возле аптеки, дожидаясь, когда там появится некто и станет интересоваться презервативами, то я не посмотрю, что ты будущий следователь, и накостыляю тебе по башке.

      – Чего ты кипятишься? – удивился Андрей. – Ты же сам говорил, что презервативы – это твоя специализация на старших курсах. Вот я тебе и устроил тренинг, ты мне благодарен должен быть.

      – Минуточку, – остановила я его, – какие еще презервативы? Вася, ты мне говорил, что будешь заниматься полимерами.

      – Вообще-то да, – начал мямлить мой братик. – Но резина входит в их число, а также все пластмассы, поэтому в общем-то Андрей прав. Но я все равно не согласен с тем, что, выбрав себе эту дурацкую специальность, должен теперь полжизни провести возле аптечного киоска, торгующего изделиями из проклятой резины.

      – А какой прок это делать? – удивилась я. – Это что, как-то повышает профессиональный уровень? Или задание по социологии? Подсчитать, сколько человек, какого пола и какого возраста приобретут те изделия?

      – Покупателями там и не пахло, – пробурчал Вася. – Дело было ночью, и ларек был закрыт.

      – Тогда какой смысл? – еще больше удивилась я.

      – Это у Андрея надо спросить, – мрачно произнес Васька. – Он меня просто втравил. Воспользовался тем, что я был влюблен в его сестру и настолько поэтому поглупел, что позволил выкинуть с собой такую штуку.

      – Отвечай, –