Под покровом тьмы. Легенды Эруада. Книга первая. Александр Дендиберя

исцеляющем напитке, успокаивающем любую боль. Теперь он понимал, что лучше выпить и поморщиться, но потом со спокойной душой и здоровым телом приниматься за работу, чем корчиться от страданий.

      Мальчик не решался что-либо ещё спрашивать по поводу произошедшего, да и Джорджио дал ему знак, поднеся указательный палец к губам. Видимо, за прошедшие дни мама выревела все слёзы, и не было смысла вновь напоминать ей о смерти отца.

      Опустошая третью тарелку сладкой пшеничной каши, Флаури почувствовал приятную тяжесть в животе, которая предвещала как минимум ещё два часа безделья на кровати, поскольку двигаться с таким пузом он уже не мог. Крепко обняв и поблагодарив мать за вкусный завтрак, он, волоча ноги, всё же поплёлся не в свою комнату, а в конюшню. Там, наверное, совсем заскучал красавец Сириус.

      Флаури отворил тяжёлые, слегка перекошенные деревянные ворота, и медленно вошёл в просторное, на десять лошадей, помещение конюшни, где в дальнем конце друг напротив друга в стойлах находились Сириус и Арнаур, на котором часто в Даллор-Кур отправлялся отец. Услышав приближение неизвестного, кони взволнованно заржали. Но как только Флаури оказался в поле их зрения, тут же успокоились. Мальчик потрепал по загривку Арнаура, налил ему свежей воды и насыпал овса. Недовольный Сириус замотал головой.

      – Сейчас-сейчас, дружок. Не беспокойся. Не забыл тебя. Как же можно забыть такого красавца?! – весело бормотал Флаури, загребая вилами сено.

      Сириуса ему подарили на десятилетие. Отец возил Флаури в Даллор-Кур на представление заезжих музыкантов. Проходя возле большой торговой палатки, где продавались лошади, мальчик заметил одиноко стоящего жеребца. Тёмно-коричневая масть с белой гривой и хвостом, причудливые уши изогнуты внутрь – марвари был великолепен. Он лениво жевал заботливо положенную торговцем траву.

      Флаури не принялся умолять отца купить его, не стал дрыгать ногами в истерике. Он был воспитан совершенно по-другому. Мальчик всего лишь посмотрел сначала в глаза отцу, потом в сторону коня, не говоря ни слова. Варнор, до этого ломавший голову, каким подарком осчастливить сына, долго думать не стал. Он лишь поторговался с минуту, и обратно мальчик возвращался уже верхом на собственном жеребце.

      – Но ухаживать за ним будешь сам! – наказал сыну Варнор, и Флаури довольно закивал.

      – Как ты тут, Сириус? – уныло вопросил хозяин, расчёсывая густую гриву своего любимца. – Скучаешь? Это ещё что! Нам вот последнее время скучать совсем не приходилось…

      Конь вдруг поднял на мальчика чёрные глаза, исполненные искренней скорби и сочувствия, и ткнулся мордой ему в грудь.

      «Ты всё понял! Мой красавец! Как же я тебя люблю!» – мысленно подивился Флаури, и по его лицу прокатилась крупная слеза не то радости, не то грусти.

      Слишком много бед за эти дни случилось, столько беспричинного и странного. Но самое страшное – это… Флаури больно было вспоминать произошедшее, и он старался