Разыскивается незнакомка. Юлия Набокова

Носов недовольно повернулся к писательнице.

      Она невинно пожала плечами и взяла у старушки книгу.

      – Прости, милый, – старушка тронула сыщика за рукав. – Запамятовала я, как этой Наташи фамилия.

      Клара размашисто вывела «С наилучшими пожеланиями в Новом году» и мысленно поблагодарила старушкин склероз.

      – А вас как зовут? – вмешалась она.

      – Елизавета Ильинична я.

      Клара подписала книгу и вернула старушке.

      – А где эта Наталья живет, знаете? – не сдавался Носов.

      – Так известно где! – уверенно заявила старушка.

      Клара не успела среагировать, как Елизавета Ильинична выпалила:

      – В этой, как его… В Антарктиде!

      – Где? – растерянно кашлянул сыщик. А Клара приободрилась: да старушка-то ку-ку!

      – Там еще пальмы и бананы, – неуверенно проговорила Ильинична.

      – Может, в Аргентине? – со смешком подсказала Клара. Она начинала догадываться, за кого приняла старушка девушку с рисунка.

      – Точно! – обрадованно закивала Никитична. – В Аргентине!

      – А что эта Наталья там делает? – на всякий случай уточнил Носов. По его виду было ясно, что он уже не верит в полезность старушкиных сведений.

      – Как что? Живет! В кино снимается!

      – Так она актриса?

      – Конечно! Вспомнила! – Ильинична с гордостью назвала фамилию звезды аргентинских сериалов.

      Клара подавила смешок. Отдаленное сходство между незнакомкой и актрисой, имелось, но ограничивалось оно исключительно буйной гривой темных кудрей и ослепительной улыбкой.

      Носов умел держать удар и вежливо поблагодарил:

      – Спасибо, вы нам очень помогли.

      А Клара взглянула на неподвижно застывшего пса и спросила:

      – Вы не знаете, чья это собака? Она, похоже, потерялась.

      – Не потерялся, а бросили его, – вздохнула Ильинична. – Вчера я на кухне чай пила, уже затемно, в окно смотрела. Я вот здесь, на первом этаже живу, – она махнула рукой. – И вижу, подъехал джип – не из наших. Вышел оттуда мужик, Барбоску этого на поводке вывел, обнял, пошептал ему что-то в моську – попрощался, видать. Потом поводок отстегнул – вжик в джип, и был горазд, ирод. А Барбоска остался на тротуаре сидеть – всю ночь его ждал. Я уж его звала, чтобы хотя бы в подъезд зашел погреться, а он не шел. Дрожал на морозе, а все ждал, что хозяин вернется.

      – Как же так можно? – возмутилась Клара, с жалостью глядя в несчастные глаза брошенного пса. Кажется, тот понял, что хозяин не вернется, и дрожал всем телом – не от мороза, от горя.

      – Ирод он бессердечный! – покачала головой бабулька и заторопилась домой.

      Носов подхватил ее тележку, зашел проводить. Хлопнула подъездная дверь, Клара повернулась к псу. Тот смотрел на нее снизу вверх, задрав лобастую голову с черным пятнышком на белой мордахе.

      – Не смотри на меня так, – серьезно сказала Клара. – Не могу я тебя взять. У меня рыбки дохнут, потому что я их кормить забываю. А с тобой ведь гулять надо!

      Пес