Золото «Черного принца». Ольга Баскова

закупили для японцев четыре тонны риса.

      – Это наши привычки, – пояснил Уэкки.

      Сузука помнил, с каким воодушевлением началась работа. Громадные каменные глыбы, скрывавшие тайну корабля, дрогнули под их натиском. Маленькие камни выносили на поверхность, а большие отводили в море специальной лебедкой.

      Азарт японцев передался и русским. Даже самые скептически настроенные часами стояли на берегу, наблюдая, как энергично копошатся в воде желтые узкоглазые человечки в своих диковинных масках. Ежедневно всех участников экспедиции атаковали репортеры.

      – Мы работали в полной тишине, – усмехнулся Даниленко. – А эти капиталисты и часу не могут прожить без рекламы.

      Михаил Андреевич кивнул:

      – Что делать! Без этого они не продержатся.

      Мио также помнил, как азарт сменялся раздражением. С каждым днем Катаока терял авторитет. Охваченные золотой лихорадкой, водолазы не выполняли его распоряжений, действуя по своему усмотрению.

      Когда же директор попробовал отчитать самого независимого из них, Вакино, тот огрызнулся:

      – Наверное, я так же заинтересован найти золото, как и вы. Между прочим, если кто-то забыл, я напомню: я один из главных акционеров фирмы и в случае удачи получаю проценты.

      Таким образом, несмотря на уважение и любовь подчиненных, Катаока постепенно смещался на второй план. Его место занял Вакино. В этом властном, уверенном японце с иссиня-черными волосами было что-то такое, что заставляло верить ему. Его приказания водолазы выполняли беспрекословно.

      Кроме того, на проценты претендовали еще двое – Иси и Ямомато. Другие, в том числе и Мио, работали за жалованье, правда, неплохое, и обещанную большую премию, если находка будет поднята на поверхность. В свободное от работ время японцы болтали с эпроновцами, непрестанно задававшими вопросы. Некоторым из них все казалось в диковинку.

      Исламбеков, указав на Вакино, с самодовольным видом прошествовавшего мимо и не думавшего здороваться, поинтересовался:

      – Чего это он такой? Насколько я понимаю, директор у вас Катаока.

      Сузуки охотно объяснил:

      – Он считает себя лучшим специалистом, и не без основания. Директору до него далеко.

      Странный русский никак не мог взять это в толк.

      – И все же он не директор.

      – Он акционер, – пытался растолковать ему водолаз. – Он в доле, понимаешь? При таком раскладе вовсе не обязательно занимать главенствующие посты.

      По его мнению, Мухтар так ничего и не понял. Для советских людей было чуждо такое понятие, как рабочая буржуазия.

      – А почему ваш начальник питается вместе со всеми? Вместе со всеми живет в частном доме? Вы же капиталисты.

      Подобные вопросы вызывали смех.

      – Так, по-твоему, капиталисты не такие люди, как все?

      Исламбеков пожимал плечами. Теория классовой борьбы крепко въелась в его плоть и кровь.

      – Вот Като живет в гостинице.

      Мио пожимал плечами:

      – У