Кипиай. Никита Могутин

вежливыми отказами. Агент, опубликовавший мои первые романы, был чертовски вежлив, отвратительно вежлив, словно это не мы с ним пили когда-то до пяти утра, отмечая успех моего второго романа.

      Именно поэтому, поздно проснувшись, я не боялся тянуть с ответом – но потом, допив кофе, всё же набрал сообщение и отправил. А затем уставился в экран, вновь и вновь перечитывая письмо: «Есть сюжет для вашей новой книги. Я гарантирую, что вы будете изданы. Но вы должны быть готовы к риску. Тема – опасная. Общение – анонимное. Вас это устраивает?»

      Как будто у меня был выбор.

      Я ждал ответа весь день, потом ещё один и ещё два. А потом я просто забыл о нём.

      Звёзды пьяные

      Писатель – заложник своего внутреннего мира, гоголевский Плюшкин, что тащит к себе на чердак всё, что кажется ему интересным или важным. Где-то в залежах этого мусора, на периферии разума растут ульи, ты живёшь обычной жизнью и как будто не замечаешь их, а они всё увеличиваются и набухают, и вдруг однажды ты понимаешь, что больше не можешь вмещать их в себя.

      Это может случиться посреди магазина, в очереди в кассу, в театре, в кино, на заправке или в автосервисе. Ты внезапно начинаешь хвататься рукой за телефон или блокнот, искать по карманам ручку, шарить в бардачке машины. А потом ты пишешь, быстро, проходит час, другой, ты сидишь на скамейке в парке, и уже стемнело, а ты и не заметил, а может быть, и хуже того – ты был не один, и кто-то обиделся и ушёл, и этого ты тоже не заметил, вернее, заметил, но где-то на краю сознания и в центр не пустил, чтобы не сбить свою главную мысль. Как чудесно быть писателем, чтобы рассказывать истории людям!

      Таким я видел себя в школе, сочиняя рассказы, которые публиковали в районной газете (в разделе «Письма читателей», конечно же, рядом с гневным посланием от многодетной матери, обеспокоенной плачевным состоянием детской площадки возле дома № 7, и поздравлением ветеранам от учеников школы № 518).

      Но так всё и было.

      Первую книгу я издал в двадцать пять лет. И сразу – успех. Тираж несколько раз допечатывали, мои интервью были расписаны на пару месяцев вперёд, пакетом шли съёмки для глянца, отличный авторский гонорар и проценты с продаж. Быть писателем, чтобы рассказывать людям истории, оказалось ещё чудеснее, чем я думал. Первая книга далась мне на удивление просто и легко, я словно выплюнул её из себя – и получился отличный плевок, понравившийся всем. Следом за первой быстро вышла вторая, а затем третья. Быть профессиональным, а главное, модным писателем было очень приятно. Вечера чтений, квартирники, вечеринки, театральные постановки – оказалось, что всего-то надо было найти нужную тему и ритм, которые зацепят всех. Я их чётко поймал и стряпал сатирические романы на остро-политические темы, пародии на современность. Поначалу я был уверен, что стал едва ли не единственным, кто пишет в России в таком жанре. Впрочем, быстро пришло понимание, что тысячи авторов пытаются писать в том же духе, но получилось почему-то только у меня одного. «Случайность, везение», – говорил