Любовь творит чудеса. Джулия Джеймс

при виде новых мест, как у нее перехватывает дух от новых приключений. Ему нравилось быть щедрым с ней, так как Тиа была безмерно благодарна ему за каждую мелочь.

      Однако он должен быть честным самим с собой: он делал все это не только ради нее, но и ради себя. Он чувствовал себя любимым и нужным.

      «Любимый», – мелькнуло в его голове. Он совсем не хочет, чтобы она любила его. Конечно нет. Любовь все осложнит. У них были отношения, такие же как со всеми другими женщинами в его жизни, в его постели. Сейчас у них идиллия, но потом отношения пойдут на спад, и они расстанутся.

      А пока Тиа была его крошкой, и этого было достаточно.

      Анатоль ощущал себя героем картины «Король Кофетуа и нищенка» Эдварда Бёрн-Джонса из галереи Тейт. Интересно, король Кофетуа спрашивал у нищенки, как она себя чувствует, когда привел ее в свои покои и разделил с ней жизнь царя?

      Однако Тиа все еще чувствовала себя неуютно. Куда бы они ни путешествовали, где бы они ни оказывались, в кругу его знакомых и коллег, богатых и успешных, она стеснялась, молчала, как будто считала, что чужая. Анатоль очень старался сгладить ее переживания, создать для нее условия, чтобы она не замыкалась и не чувствовала себя недостойной.

      Как только они оставались наедине, она выбиралась из своей скорлупки, становилась разговорчивой и веселой. Тиа была безмерно благодарна ему за все и страстно желала его. Анатоль не спешил с ней расставаться.

      «Смогу ли я вообще когда-нибудь это сделать?» – подумал он, но тут же отправил этот вопрос в дальний угол сознания. Всему свое время, а пока он собирался насладиться общением с Тиа по полной.

      Тиа сидела за туалетным столиком в ванной шикарного номера отеля и смотрела на свое отражение в зеркале. Она была одета в одно из тех прекрасных платьев, которые Анатоль купил ей за последние месяцы их отношений. Ей было неудобно принимать от него такие подарки, но она делала это потому, что понимала, что не сможет существовать в его дорогом гламурном обществе в своем старом тряпье.

      «Все эти вещи не мои на самом деле. Я оставлю их Анатолю, если…»

      Ей было страшно подумать об этом «если».

      Ах, Анатоль! Одно его имя заставляло ее щеки наливаться румянцем, а глаза начинали блестеть. Какой он невероятный, чудесный, добрый. Он так хорош! Сердце билось чаще при одной мысли о нем. Все внутри ее переворачивалось, когда он смотрел на нее.

      «Будь осторожна. Однажды на рассвете карета превратится в тыкву, и ты снова станешь Золушкой», – твердил ей голос разума.

      Тиа похолодела. Будет еще хуже, если она позволит своему сердцу полюбить его.

      «Только одно может навсегда сделать меня частью жизни Анатоля, и я так этого хочу…» – подумала она.

      Анатоль был не в лучшем настроении. Они с Тиа вернулись в Афины, и ежегодное собрание совета директоров вот-вот должно состояться. Он ненавидел проводить это собрание, родители начнут опять требовать от него больше денег, перекидываться друг с другом колкостями, и только присутствие дяди Василиса было бы очень кстати.

      Анатоль