27 000 лет втроем. Секс и власть в каменном веке. Валентин Сунцов

Áльберт мило улыбался.

      Дама сочувственно посмотрела в его глаза и мягко погладила по плечу пиджака.

      – Выздоравливайте скорее.

      Они ласково кивнули друг другу. Затем она уверенно перевела свои красивые пьяные глаза на меня и настойчиво улыбнулась.

      Уже заканчивая вынужденный медленный танец, я увидел, как из зала удалялись жених и невеста, у которых еле хватило рук на полученные подарки и конверты. Скучающий профессор поднялся и, прихватив свое пальто, незаметно пошел к выходу, изрядно хромая.

      Еле дождавшись окончания вульгарного танцевального трека из нулевых, пережив краткий спазм от объятий чудесной дамы, я быстро схватил свое пальто и побежал на выход.

      «В конце концов, далеко уйти он не успел со своей больной ногой», – подумал я, выбегая на улицу.

      Но к моему изумлению, рядом с выходом никого не оказалось. Внимательно осмотрев все концы улицы, я заметил вдалеке быстро удаляющуюся фигуру мужчины. Я бросился следом.

      Приближаясь, я все лучше замечал, что хромота исцелилась за эти десять минут окончательно.

      – Очень рад, что швы уже зажили, – выдохнул я и пошел рядом.

      – Вечерний воздух воистину творит чудеса! – ответил он с улыбкой.

      Некоторое время мы шли молча.

      – Вероятно, вы считали своим долгом досидеть до того момента, когда удалятся жених с невестой?

      – Уходить раньше молодоженов невежливо. Даже если у их диджея нет музыкального вкуса, – поморщился профессор, – впрочем, мы охотно прощаем их, ведь сегодня их ждет долгая ночь.

      – Неужели вы правда полагаете, что это будет их первый секс? – удивился я.

      – Я имел в виду подсчет денег в конвертах, – ученый снисходительно улыбнулся, давая понять, что секс существовал и в Советском Союзе, и даже раньше.

      – Вы когда-нибудь задумывались, почему люди существовали без денег почти сто тысяч лет, а потом всем вдруг понадобилось рассчитываться? – вдруг резко спросил Альберт.

      – Мы так привыкли нуждаться в деньгах, что, кажется, забыли, когда это началось, – попытался увильнуть я.

      – Я имею в виду не деньги в частности. Золотые монеты, бронзовые, раковины каури или меры с зерном. Не важно. Я имею в виду сам принцип, – увлеченно продолжил профессор, не глядя на меня. По всей видимости, он имел привычку увлекаться внезапной мыслью.

      Я озадаченно открыл рот, как будто собираясь вытолкнуть из него мысль. Но мыслей особо-то и не было.

      – Ну конечно, – страстно продолжил Альберт, делая комплимент моему интеллекту, – деньги, в широком смысле слова, появились тогда, когда появилась собственность. Конечно, до сельскохозяйственной революции у каждого были какие-то мелочи при себе, вроде наконечника или шкуры. Но не было нужды передавать это по наследству. Род и племя считали все общим.

      – Прямо-таки мечта коммуниста, – не удержался я, – но зачем им тогда понадобилось сельское хозяйство?

      – Вы удивитесь, узнав, насколько логически проста цепочка. Сто тысяч лет люди постепенно заселяли материки. От племени