27 000 лет втроем. Секс и власть в каменном веке. Валентин Сунцов

Моа. Людям нравилось охотиться на Моа – день охоты, месяц отдыха. Люди ели так много мяса, что сами стали обрастать мясом. Мужчины стали тяжелыми и дышали очень громко. Женщины стали такими круглыми, как Моа, и нарожали много детей. Так выглядела женщина, которая не испытывала голода и нужды.

      Оки взял палочку и нарисовал крупное женское тело на земле. Он не придал значения чертам лица, но особо старательно вывел огромные груди и полные бедра.

      – Мясо было везде, кости покрыли всю землю на становище, и люди думали, что так будет всегда. Но люди часто ошибаются, и в этот раз они ошиблись снова… вдруг Моа исчез.

      Ари, продолжающий бесцельно водить палкой по земле, остановился и посмотрел на Оки с интересом. Старик продолжил, и теперь камни его воспоминаний стали еще тяжелее.

      – Духи увидели нашу жадность и лишили нас добычи. Моа перестал появляться у Красной реки. Мы искали его следы повсюду, но не нашли. Он пропал. Тогда люди стали охотиться на зверей поменьше, но они уже разучились быстро бегать и тихо двигаться. Мужчины стали умирать от голода, женщины снова стали худыми как прежде. Дети недоедали и умирали от странных болезней. А тех, что рождались, матери убивали, зная, что им не выжить. Немногие пережили ту зиму.

      Ветка, которую держал в руках Оки, надломилась. Этот звук вернул старика из бездны своих воспоминаний.

      – Моа вернулся через много лет. Но их стало гораздо меньше. С тех пор мы ходим на великую охоту только осенью. Да. Лишь осенью.

      Он снова замолчал. Ари внимательно смотрел на его рисунок – огромное, пышное женское тело приковало его внимание.

      Блики огня от факела игриво бегали по стенам пещеры. Они выхватывали из темноты многочисленные образы нарисованных животных и снова отпускали. Он двигался вперед по сталактитовым коридорам, ощущая сакральную дрожь. Вокруг скакали стада тарпанов, готовились к прыжку львы без гривы, свирепо дышали огромные шерстистые носороги. Воображение превращало расписанные охрой стены в процесс величайшей охоты, и тысячи копыт и рогов закручивались в едином вихре непостижимых чудес мироздания.

      Впереди вокруг священного алтаря мелькают фигуры людей. Такие знакомые и такие далекие. Древний танец манит и завораживает. В бешеном исступлении они наращивают скорость движений. Ари подходит ближе и видит между людьми каменный постамент с черепом великого Барра.

      Что ждут люди от гигантского медведя? Чего добиваются от его мертвой головы? Слышится грозное рычание. Неужели зверь ожил от ритуального танца?

      Нет, это где-то вдали пещеры. Рык приближается. Уже слышно грозное дыхание чудовища.

      – Остановитесь! Он идет сюда! Стойте! – кричит Ари, но выкрашенные красной охрой люди продолжают свой бешеный танец. Вокруг валяются каменные плошки с остатком грибного отвара. Они не слышат. Они не хотят слышать. И не могут.

      – Он рядом! Стойте!

      Поздно. Барр уже здесь. Огромный древний медведь, разбуженный диким