Эмигрант. Герш Тайчер

достойную девушку, подходите к ней и говорите (временные интервалы между действиями «видите», «подходите» и «говорите» должны быть минимальными, не более секунды или двух):

      – Лида, Лидочка, Лидуля! Жива! Дай я дотронусь до тебя, – в этом месте берёте обе её дрожащие руки в горячие свои и жадно их рассматриваете в районе запястий, а после короткой паузы, глядя ей прямо в глаза, продолжаете, уже спокойней и на выдохе: – Значит, ты жива. А Саша мне говорил, что ты погибла при восхождении на Эверест. Я уже три месяца не нахожу себе места и плачу о тебе. Боже, как я счастлив, что вижу тебя снова!

      Далее надо говорить тоже что-то оригинальное на протяжении ещё минимум семи минут, только теперь уже не важно о чём. Главное сказано: чем более нелепая история, тем больше девушкам это нравится, хотя они прекрасно понимают, что происходит, с радостью принимают правила игры и готовы в ней участвовать в качестве симпатичной подопытной кисули. Этот метод всегда великолепно работает, потому что он – приятная отдушина в тусклой жизни передовой ткачихи, учительницы или агрономши. Главное – быть максимально оригинальным, не перегибая, конечно, палку и не отрываясь от земли.

      Я не пророк Исайя, но тоже могу кое-что предвидеть в будущем. По прибытии в Израиль у меня было две недели для перевода на иврит моего романтичного либретто под условным названием «Лида-Лидочка», которое я привёл выше, и даже если потребуется, заучивания его наизусть на местном языке. Нельзя было с этим затягивать. Библейские целомудрие и воздержание не рассматривались в качестве моих главных цивилизационных целей на новом месте.

      Было у меня немало методов знакомств, усвоенных ещё в далёкой Сибири, в родных любвеобильных Черновцах и в многочисленных поисково-познавательных поездках по просторам СССР. Все эти методы основывались на кавалерийской наглости, унтер-офицерских беспринципности и нахальстве. Мне было страшновато пользоваться ими в условиях «развитого» израильского капитализма. Эти методы рассчитаны на девушек неосведомленных, простоватых и не обладающих широким половым кругозором. Другими словами – на получивших марксистко-ленинское воспитание.

      В моём богатом донжуанском арсенале имелась также многократно опробованная и испытанная альтернатива – разыгрывать хорошего, доброго, но ущербного парня. Например, безнадёжно глухонемого. Задача сложнейшая, но я никогда не искал в отношениях с девушками лёгких и неоригинальных путей. Судьба не раз бросала мне зловещие вызовы, ничего, приму ещё один.

      Однако вскоре, после быстрого, но глубокого анализа интимной конъюнктуры, имеющейся в этой жаркой стране, я решил отвергнуть такую альтернативу. Мне показалось, что такой подход сильно ограничит и обеднит круг поиска, так как далеко не все из искомых девушек шагали уже в рядах передового и прогрессивного человечества. Было великое