Тайна Сундуков: Избавление. Никита Наумов

смысл жизни, для кого-то – инструмент, но независимо от общего мнения, война – это то, что непременно приводит к разрушениям. Противостояние – естественный стимул для живых существ творить перемены, но может ли такой путь называться полноценно праведным? Как бы там ни было, стены некогда великого замка Асберон – щита человеческой расы – оказались не такими уж и нерушимыми. Осада Некромантом обители рода людского и его дальнейший триумф над королем Бельгавертом показали шаткость Рамириона. Войско Глаумара заняло самое сердце королевства. Возжелай только Некромант, из жителей захваченной территории не осталось бы никого. Но на счастье или на беду, путь его лежал в совершенно ином направлении.

      Именно поэтому теперь, когда ярко светило утреннее солнце и мирный ветерок покачивал ветки раскидистых деревьев, большая часть населения крепостной столицы могла спать спокойно. Хотя было бы крайне опрометчивым и неправильным говорить, что в столь знаменательное утро кто-то в Асбероне видел десятый сон. Широкие улицы и узкие проулки были заполонены жителями. У главных же ворот замка собралась толпа. Прошло совсем немного времени с тех пор, как армия захватчика Глаумара была разбита, а сам он повержен руками собственного подданного. Но улыбки на лицах людей красовались не по этой причине, а потому что в этот самый день короной правления должен быть благословлен наследник престола, сын Бельгаверта. На лице одного из пришедших не созерцалось ни улыбки, ни гримасы, ровным счетом ничего – это был Владек. Терзаемый противоречивыми чувствами, он витал в своих мыслях. Казалось, что он не воспринимал мир вокруг себя, настолько глубоко был погружен в самого себя. Угрюмый стоял он перед саркофагом своего отца. «Его Святейшество владыка Бельгаверт, триста шестой правитель Рамириона при жизни и в мире грез» – было начертано на нем. Владек, не отводя взора, смотрел на эту надпись.

      – Отец… – прошептал он, не в силах унять свою скорбь, – почему, ну почему так случилось? Я ведь не знаю, ничего не знаю о том, как управлять землями, как вести за собой людей, – Владек облокотился на саркофаг, и горькая слеза тут же упала на него. – Ну как, как я вообще могу быть твоим сыном? Я не помню ничего из той жизни, которую провел с тобой, пусть я был мал, но не может же быть так, что…

      Послышался стук в дверь.

      – Сир, вы там?

      Владек не хотел отвечать, он не чувствовал, что был этим самым «сиром».

      – Я здесь, – все же сказал он.

      Дверь тут же распахнулась. Внутрь просторной комнаты вошел высокий мужчина лет шестидесяти. Одет он был в длинные полы одежд темно-зеленых и черных тонов, а на голове его красовался пышный шаперон.

      – Ваша милость, пора, – молвил он, учтиво кланяясь.

      Сначала Владек проигнорировал сказанное, но затем ответил, все еще не спуская взгляда с саркофага:

      – Пора… Какое многогранное слово. Вам так не кажется, Осберт? Оно может означать и время года, и время, которое настало для того или иного