Мужчина апреля. Карина Добротворская

идеал. Со своей партнершей они вместе со школы. Двое детей, которым родители подыскали экзотические имена. Уютный дом, секции, кружки, совместные хобби. Море общественной работы. И никаких сексуальных связей вне семьи. Конечно же. Иначе Лене не нравилось бы ее донимать.

      Адель спокойно ответила:

      – В узком сегменте рынка предложение всегда будет ограниченным. Мужчин мало.

      – А красивых мужчин – еще меньше, – со вздохом согласилась Лена. – Делать-то что?

      – Попробуй некрасивых, – предложила я.

      Лена изобразила, что ее тошнит.

      – Начни встречаться с женщинами, – предложила Адель. – Их много.

      – Начни встречаться с орангутангами, – съязвила гетеросексуальная Лена. – Их тоже много.

      – Как выходные, Адель? – поспешила я сменить тему, пока разговор не пропитался ядом.

      – Мы с Невой и Тайгой запускали змея. Потом повели их на танцы.

      Лена хмыкнула, но благоразумно заткнула себе рот ложкой йогурта.

      Подошла Оксана:

      – Ариадна, ты что, не видишь, я тебе машу? Зову тебя, зову…

      Я поднялась:

      – Ох, извини. Я видела. Думала, ты просто к нам подсесть хочешь.

      Оксана нахмурилась:

      – Прости, что прервала ланч. Надеюсь, ты хоть что-то съесть успела.

      Адель и Лена подняли головы:

      – Что такое?

      – У нас новое дело, – только и сказала Оксана. – Идем.

      Когда Оксана завела меня в отдельный кабинет и даже закрыла дверь, пусть прозрачную, я поняла: что-то случилось.

      – Учти, – начала Оксана. – Пока никому ни слова. Никому.

      Случилось не просто что-то, а нечто экстраординарное.

      – Оксан, ты меня пугаешь, – призналась я.

      Та мрачно кивнула:

      – Пропал кролик.

13.10

      Я вынула телефон. Посмотрела на дом, сверила адрес. Кисловский переулок. Все верно. Сюда. Из-под моих ног уходила дорожка к входной двери. Таунхаус, построенный на месте снесенного ветхого дома, ничем, кроме цвета стен, не отличался от соседних. Такой же большой ухоженный сад. Такая же тишина благополучия. Один из наиболее престижных микрорайонов Москвы. Еще бы – самый центр, но отдельные дома с просторными садами.

      В этом доме жила семья министра гендерной интеграции. Той самой женщины с тонкими губами, которую я привыкла видеть только в новостях. Греты. И теперь у нее пропал кролик.

      Я увижу ее саму. Ее семью. Увижу ее дом. Суну нос, чего уж там, назовем все своими именами. Меня щекотало любопытство.

      Я прошла по дорожке, стараясь делать вид, что не глазею по сторонам. Позвонила в дверь. Тишина. Позвонила еще раз. Ничего. Я немного растерялась. Отступила на шаг. Неужели дома никого? Заглянула в окно. И тут дверь открылась. На пороге стояла невысокая женщина с восточными чертами лица. Айна, вспомнила я имя и фотографию в учетной карточке кролика. Узкие глаза смерили меня. Вышло и правда неловко: будто я в окна подглядывала.

      – Я звонила, но…

      – Что вам надо? – Голос громкий и грубый.

      – Здравствуйте, Айна. Я из полиции. Отдел преступлений против личностей, не являющихся людьми. Меня зовут