Дневники твоей лжи. Агата Чернышова

чтобы её мать получила весомый повод для оспаривания моего права на опеку. Вы меня понимаете?

      – Прекрасно, Филипп Аркадьевич, – отчеканила я, чуть ли не взяв под козырёк. – Со своей стороны я приложу все усилия, чтобы этого избежать.

      – Отлично, Нина Сергеевна введёт вас в курс дела, – только и успел произнести мужчина, как в замке повернулся ключ, и прихожая огласилась радостным лаем и не менее восторженным детским криком.

      – Папа, мы ёжика видели! – очень чисто и разборчиво выкрикнула рыжеволосая девчушка довольно высокая для своих лет.

      Нина Сергеевна держала на поводке собаку и, не дожидаясь, пока мы подойдём, разулась и повела её на поводке в ванную. Но спустя пару минут вернулась и встала, как Цербер, рядом с малышкой, взяв её за руку, готовая в любой момент увести Риту прочь.

      Хозяин остался стоять в дверях в гостиную, заслонив меня широкой спиной.

      И всё же девочка заметила меня и замерла с полуоткрытым ртом, растерянно смотря то на отца, то на странную незнакомую тётю. Во взгляде тёмных, как спелая вишня глаз, промелькнуло недоверие и что-то ещё. Понятно, мать наверняка промыла дочери мозги и не раз сетовала на пассии её отца.

      – Познакомься, Лучик, это Лариса Стефановна, твоя гувернантка. Она будет готовить тебя к школе, надеюсь, вы подружитесь, – тон Немова смягчился, и сейчас я видела в нём только любящего отца, но никак не высокомерного хлыща, считающего себя пупом земли.

      Хозяин дома сухо поздоровался с Ниной Сергеевной. Низкорослая дородная дама всё ещё продолжала держать девочку за руку.

      Её затянутые в кулю тёмные с проседью волосы, гладкое, амимичное, лишённое морщин лицо, горделивая посадка головы и пухлые губы, сжатые в прямую линию, – во всём сквозила неприязнь, наскоро прикрытая вежливостью.

      Но сейчас обращать внимания на эту грымзу времени не было. Я присела на корточки, чтобы оказаться с девочкой на одном уровне. Так советуют психологи.

      И так никогда не делают взрослые, считающие себя намного умнее.

      Я улыбнулась, сперва робко, кончиками губ, чтобы через секунду подмигнуть.

      – Я думаю, что с занятиями мы немножко подождём. Лучше давай завтра сходим в зоопарк и покормим уток. Они очень смешно крякают, правда, я их немного побаиваюсь, ты будешь держать меня за руку?

      – Не зна-а-ю, –  протянула она. Но взгляд смягчился. – Разве утки страшные? Ты же такая большая!

      – У каждого из нас есть свои страхи.

      – И у больших? – девочка высунула острый кончик розового язычка и облизала им нижнюю губу.

      – О, у больших много страхов, я тебе расскажу. И называй меня Лара, так меня зовут друзья. Я очень надеюсь с тобой подружиться. Ты как? Не против?

      Я протянула ей руку ладонью вверх, будто хотела поймать невидимую снежинку. Девочка посмотрела поверх моей головы на отца, а потом снова на меня и легонько ударила по моей руке сверху.

      Улыбка у Маргариты Немовой была очень искренней. Думаю, мы поладим. Даже уверена, что так и будет.

      А вот с её отцом всё не так однозначно.