Привет из прошлого. Ксения Чайкова

из норы рак. Чихнув пару раз и подняв облачко пыли (видимо, под кроватями мыть чернокнижницы считают ниже своего достоинства) она наконец-то выпрямилась, явив миру паутину на чёлке и две туго набитые, явно очень тяжёлые торбы в руках.

      – Ты готова?

      – Почти, – равнодушно повторила она. Подошла к туалетному столику, небрежным жестом смахнула в распяленную горловину сумки большую часть богатств, даже не присматриваясь, что именно забирает. Подхватила с кровати посох и ушла в большую комнату. Торбы свои женщина несла чрезвычайно бережно, будто они были набиты камнями и фарфоровыми чашками одновременно.

      Арвин, чувствуя, что чернокнижница ухитряется навязывать свои правила игры, догнал её и раздражённо дёрнул за рукав рубахи:

      – Что у тебя там?

      – Книги.

      – Зачем? – не утерпел потрясённый Вэл. Ладно бы она паковала одежду или дорогие украшения. Но книги?!

      – Надо! – Женщина поставила свои торбы на пол и подбоченилась, как базарная торговка. Попробуй, мол, спорить!

      – Дай посмотреть! – Арвин шагнул вперёд и протянул руку.

      – Нет! – Дженлейн тоже шагнула вперёд, заслоняя собой сумки.

      – Дай, я сказал! – повысил тон паладин.

      – Нет!

      – Дай!

      А вот кричать на меня не стоило.

      Именно это властное «Дай!», преисполненное уверенности в собственном праве рыться в моих вещах (и добро б только в вещах, а то ведь на книги покусился!) и стало последней каплей. Если раньше, забившись головой под кровать и лихорадочно собирая своё самое драгоценное имущество, я ещё раздумывала – пойти с ними добровольно или попробовать посопротивляться, то теперь, после нелепого требования, поняла точно: за свою свободу я буду сражаться.

      Хотя бы попытаюсь.

      – Попробуй, отними, – мягко улыбнулась я.

      Следующие движения были отточены долгими тренировками. Я не раз и не два репетировала, что буду делать, если на меня нападут в спальне, в большой комнате, во дворе… Продумывала. Раскладывала вещи так, чтобы можно было при необходимости легко схватить их. Меняла планировку дома и раз за разом расставляла мебель по-новому.

      Утром не это не помогло. Зато сейчас всё прошло как по маслу.

      Одним движением я крутнулась на носке левой ноги. Подхватила посох, поддела им кольцо крышки от погреба. Толчком правой ногой помогла ей полностью откинуться на петлях. Пнула сумки (больно-то как, всё же мои книги весят немало) – они свалились ровнёхонько в тёмный провал, откуда прохладно пахнуло сыростью и плесенью. И прыгнула следом.

      Крышку закрыть не успела. Плохо.

      Упала я неудачно – прямо на сумки. Нога подвернулась, от толчка по спине быстрыми огненными шажками пробежала резкая боль.

      Не сейчас. Зализывать раны будем потом.

      Я передёрнула плечами и рванулась к полкам. В основном, конечно, стояли на них закатки да припасы – горшки с топлёным салом, вареньем и мёдом, маленькие бочонки с солёными огурцами-помидорами, початый мешок