Легенда о шпионе. Анастасия Кивалова

висящими на сосне, цветением липы и аралии, заслушиваться стрекотом голубых сорок. Лишь иногда они дивились сине-зеленым бабочкам Парусника Маака размером с ладонь, которые садились на камни ручья.

      Только хариусы, водившиеся в ручье, радовали парней, рыбу можно было пожарить на длинной палочке и съесть. Можно было найти грибы: жёлтый ильмак, черный муэр. Все шло к рису, привезённому с собой. Иногда удавалось поймать съедобную лягушку или амурского полоза. Один раз парни поймали кожистую черепаху трионикса, и у них был праздничный ужин.

      Ван и Ли мыли в ручье золото. К трудностям физической работы добавлялись полчища кровососущих насекомых. Вот и тогда Ли отгонял от себя звеняще-гудящий рой, ругаясь и смешно размахивая руками.

      – Ван, я песню про нас сочинил. Слушай:

      Тигры идут на север,

      Оставляют в снегу следы.

      Только солнце в них верит,

      Направляя на путь судьбы.

      – Здорово про тигров. Путь судьбы – это дао. Движение к цели всегда лучше, чем сама цель.

      Ли попытался возразить, что золото очень важно для выкупа сестры, но тут злая мошка укусила парняв веко, он вскрикнул и громко шлёпнул себя по глазу. Ли вскрикнул еще раз. В этот момент Ван, откинув очередную лопату золотоносной породы, увидел в песке серебряное ожерелье и спрятал в одежде. Ли, стянув выгоревшую синюю косынку, гонял ею насекомых.

      Как только старатели ложились на ночь в своём шалаше, глаза от усталости сами закрывались, и юноши проваливались в сон, и никакие комары уже не могли помещать спать до рассвета.

      Ван той ночью видел очень яркий сон:

      Горный ручей в уссурийской тайге. Конец мая, у ручья цветет черемуха. Поют птицы. Из ручья пьет кабарга. Вдруг раздается резкий звук хлыста и конского галопа. Кабарга прыгает в сторону.

      – Пошла! Быстрей!,– По ручью на белой лошади скачет галопом всадник, он в доспехах из горизонтальных металлических полос, высоких сапогах, в шлеме с конским хвостом, его шею прикрывает кожаная бармица. Лошадь громко, ритмично дышит, от копыт разлетаются брызги.

      – Вон он!– За всадником скачут на лошадях трое лучников. Они приближаются.

      Стрелы немного не долетают до крупа сильного коня, но вот одна стрела вонзилась в ветку напротив морды. Лошадь хрипит. Всадник стегает лошадь плеткой:

      – Пошла! Пошла!

      Ван видит, что всадник – молодая девушка. Она оглядывается, и тут же пригибается к белоснежной гриве. И все же стрела настигает её. Острие втыкается в бармицу на шее девушки – раздвигает бычью кожу, входит в звено на ожерелье, размыкает его, наконечник наполовину входит в шею девушки. Девушка вздрогнула и чуть слышно застонала.

      Ожерелье падает под ноги лошади в ручей. Лошадь задним копытом втаптывает ожерелье в грунт ручья.

      Ван резко открыл глаза, поразившись реалистичности сна. Оглядевшись он понял, что находится в шалаше, рядом, посапывая, спит Ли.

      С приходом осени нашим старателям нужно было собираться домой. Ван и Ли шли через дикую тайгу. Им нельзя было встречаться ни с китайцами-хунхузами