Правитель Пустоты. Дети песков. Софья Сергеевна Маркелова

не могу в это поверить! – прогремел грозный голос матриарха на весь тронный зал.

      Смущенный всем происходившим Ашарх не сумел понять ни слова на шипящем языке хетай-ра, но сам непререкаемый и угрожающий тон аристократичной особы заставил его сжаться и спешно притвориться статуей. А вот у Лантеи от боли и обиды слезы навернулись на глаза, но она моментально взяла себя в руки, и лишь едва сдерживаемый гнев возобладал над всеми остальными ее чувствами.

      – А в это ты поверить сможешь?!..

      Сдернув с шеи костяной свисток в виде шахина, девушка бросила его к ногам своей матери и ухмылявшейся старшей сестры Мерионы, с горькой досадой мысленно констатировав тот факт, что в Бархане так ничего и не изменилось за все время ее отсутствия.

      – В своей предсмертной просьбе она просила передать, что в крике этой птицы ты услышишь ее прощение! – практически выплюнула Лантея.

      Мать неожиданно изменилась в лице, но промелькнувшее в ее взгляде непонимание быстро сменилось неверием. Широко распахнутыми глазами она смотрела на маленькую фигурку пустынного сокола у себя под ногами, а после медленно, будто находясь в дурном сне, опустилась и подняла ее, подцепив длинными ногтями за кожаный шнурок.

      – Чият… Сестра… – пробормотала женщина, крепко сжимая свисток в ладонях. – Нет… Этого не может быть.

      – Чият умерла? – хриплым голосом спросила Мериона, хмурясь и вглядываясь в лицо своей младшей сестры и ее странного спутника, безмолвным изваянием застывшего рядом. – Но ты…

      – Как это случилось? – матриарх перебила старшую дочь. – Неужели ты заявилась обратно домой только для того, чтобы принести эту дурную весть?

      – Моему спутнику нужен лекарь, – сухо отозвалась Лантея, не сводя с матери холодный взгляд. – Да и я бы не отказалась отдохнуть и помыться после дальней дороги. После этого я готова хоть до рассвета слушать ваши вопросы и обвинения, матриарх.

      Девушка наигранно склонила голову перед правительницей и в знак уважения приложила кулак к солнечному сплетению, чувствуя себя дрянной актрисой, выступавшей в деревенском балагане.

      – Веди себя подобающе, – Мериона недовольно зашипела на сестру, сверля ее колючим взглядом подведенных глаз. – Обращайся к матриарху уважительно в присутствии других! Смерть Чият не дает тебе права забывать о приличиях и кривляться!

      – Мериона… А я вижу, ты все так и осталась преданной прислугой на побегушках у нашей властной матери. Все так же ратуешь за соблюдение правил и ждешь, пока тебя поглядят по головке?..

      У старшей сестры побледнели щеки и явственно заходили желваки.

      – Тишина! – раздраженно произнесла матриарх, махнув рукой, и обе ее дочери сразу же упрямо поджали губы. – Вижу, содержательной беседы у нас пока что не получится.

      Мать бросила еще один взгляд на зажатый в ладонях свисток, тяжело вздохнула и развернулась, зашуршав складками шелкового халата. Уже направляясь вглубь