Алмазы Эсмальди. Джеймс Хедли Чейз

уж лентяем. Чуть не накрыл нас, но пронесло. В общем, дело сделано. Получайте!

      – Ты в самом деле уверен, что все сойдет гладко? – настойчиво спросила Марта.

      – Он просто чудо! – проговорила Джильда охрипшим голосом. – Открыл все замки и снова закрыл. На картотечный шкаф у него ушло восемь минут, я буквально на стену лезла. А он – хоть бы что. И когда мы достали папку и все скопировали, он еще полчаса его запирал.

      – Тихо! – сказал Джонни. – Дело сделано, и точка. Я пошел купаться.

      Он спустился по лестнице на пляж.

      – Я говорил тебе, Марта, – сказал Генри. – Он молодец.

      – Вы даже не представляете, какой, – подхватила Джильда. – Это было похоже на волшебство. Как он открывал дверцы… как стоял больше часа на коленях, ковыряя этот замок, уговаривая его, будто женщину, так нежно… так… я в жизни не видела ничего подобного, и когда замок поддался, как может поддаваться женщина, он застонал, словно… ну, вы понимаете… – Джильда, покраснев, оборвала себя и встала.

      – Выпей, – мягко сказал Генри. – Дай я тебе что-нибудь налью.

      Джильда не слышала. Она подошла к перилам и, наклонясь, следила за Джонни, заплывшим далеко в море. Двое обменялись взглядами, затем Марта вытерла пальцы бумажной салфеткой и взяла копии.

      Все пережитое за вечер – взлом входной двери, тот момент, когда едва не наткнулись на смотрителя, зачем-то полезшего на второй этаж, долгое напряженное ожидание, пока Джонни бился над замком, и, наконец, победа, – все это теперь связалось, и Джильду охватили слабость и изнеможение. Оставив их за изучением фотокопий, она прошла к себе в спальню, разделась и приняла холодный душ. Ночь была жаркая, ярко сияла луна. Несмотря на распахнутые окна, в комнате стояла духота. Джильда легла на постель голая, скрестив лодыжки и закинув руки за голову. Долго лежала она так, глядя на луну и мысленно заново переживая события сегодняшнего вечера, в особенности тот жуткий миг, когда Джонни схватил ее за руку и потянул в темноту, а мимо прошел служитель. Она смутно отдавала себе отчет, что на террасе погасили свет и Марта, тяжело ступая, ушла к своему холодильнику, что закрылась дверь за Генри. Она гадала, что делает Джонни. Приди он сейчас – она не отказала бы ему. Ее тело мучительно желало его. Она хотела его так, как не хотела еще ни одного мужчину.

      Но Джонни не пришел.

      Ровно в половине девятого Фло вкатила столик с завтраком в комнату Марты. Она удивилась, застав Марту не в постели, а на маленькой террасе. Та увлеченно что-то писала карандашом на листке бумаги.

      – Доброе утро, мисс Марта… Вы здоровы? – спросила Фло, выпучив большие черные глаза.

      – Конечно, здорова, дуреха! – рявкнула Марта и отложила карандаш.

      Она с жадностью смотрела на столик. Фло всегда готовила к завтраку что-нибудь волнующее и отлично его сервировала.

      – Скажи полковнику, что мне нужно с ним поговорить через час. Где он?

      – Пьет кофе на нижней террасе, мисс.

      – Вот и скажи ему.

      Получасом позже от четырех оладий с сиропом, четыр�