Остров Невезения. Анастасия Корепина

раздавленный, изуродованный, хромой, немой? «Я не хочу жить!» – безмолвно крикнул он в отчаянии, и его вновь окутала темнота.

      Вернувшись домой, Андро вызвал Пауло и Хуана.

      – Ваши услуги мне больше не потребуются. Вы свободны, – сказал он, когда они подошли.

      Хуан слегка усмехнулся и вплотную приблизился к нему.

      – Дон Хосе очень плохо платил нам за работу в последнее время. Должок за тобой, Андро Манидо!

      Андро невольно поморщился.

      – Сколько? – устало спросил Андро, а затем, получив ответ, выдал им нужную сумму.

      Молодые люди направились к двери. Уходя, Хуан опять нагло усмехнулся на прощание.

      Андро с облегчением вздохнул, когда затихли шаги Пауло и Хуана. Эти двое никогда ему не нравились. После этого он отправился в одно из подземных помещений, где должно было находиться тело его отца. По мере приближения Андро все сильнее начало овладевать чувство какого-то смутного беспокойства. Так и есть: что-то случилось. Дверь была распахнута, в камере опрокинут гроб и скамья, на которой он стоял. Тело исчезло… Все это создавало ощущение, будто Манидо ожил и покинул это помещение. Или его унесли? Схватившись за голову, Андро в ужасе бросился вон. Перескакивая через три ступеньки, он за несколько секунд выбрался из подземелья и остановился. «Хуан! Его ухмылки!» – мелькнула мысль в его голове, и он бросился догонять испанцев. Но было уже слишком поздно, и он вынужден был вернуться.

      Эльмира задумчиво ворошила влажные после мытья и подстриженные черные волосы Дангала. Седых прядей с того кошмарного дня в них заметно прибавилось – еще одно свидетельство пережитых им нечеловеческих страданий. Прошло уже два дня, а он все еще так и не приходил в сознание.

      – За что же они так тебя? – прошептала она. – Варвары!

      Девушка осторожно тронула железный ошейник, свободно болтающийся на его израненной шее. Тот самый, с шипами. Подняла глаза выше, на его скулу. Там виднелись выжженные инициалы Хосе Манидо…

      – Дориан! Можно как-нибудь убрать это? – она указала глазами на позорные знаки.

      – Ничего тут уже не поделаешь… Все равно останутся безобразные следы, слишком явные. Да к нему и прикасаться-то страшно. В чем только и душа держится?

      Матини протянул ей чашку с мясным бульоном. В другой руке он держал длинную тонкую трубочку с воронкой на конце.

      – Вот, держи это, – сказал он. – Видела, как я это делал. Попробуй теперь сама. Вставь ее осторожненько прямо в горло, поглубже, только не задень там ничего.

      Девушка медленно приблизилась к Дангалу и поставила чашку на столик у кровати. Немой… Надо сначала как-то открыть ему рот. Но там уже ничего нет… Эльмира зажмурилась. Очень осторожно она приподняла голову Дангала. При ее попытке заставить его открыть рот он вдруг отчаянно забился в ее руках, вырываясь, и судорожно стиснул зубы, но все движения Дангала были неосознанные, вероятно, действовала сила привычки и впечатления того дня, укрепившиеся в подсознании.

      – Тихо,