Пьяные бывают резвыми, а трезвые пьяными. Владимир Иванович Чистополов

– так работать". Вернулся и взял еще бутылку водки. На всякий случай. Подумал, вдруг не хватит для написания хорошего рассказа. Давно решил рассказ написать, и сюжет уже в голове сложился и слова нужные временами в голову приходили, но записывать я их не успевал, надеясь, что потом, сосредоточившись, вспомню.

      Настроение было прекрасное, работоспособность просто зашкаливала, по дороге домой с удовольствием думал о том, что выпью сейчас рюмочку водки, закушу селедочкой и засяду за компьютер. Творить всегда приятно, особенно, когда никто не мешает.

      Возле дома встретил приятеля Севу, он с женой поругался и ему была нужна компания. В пакете у него топорщилась выпивка. Черт возьми, подумал я, очень ты некстати мне попался, но прогнать печального друга не решился. Поднимаясь на свой этаж, встретили на лестнице соседа Валеру с большим попугаем.

      – Видал, – говорит он, – красавец какой, матерится, как пьяный боцман, купил по дешевке. Но домашним моим не понравился, не знаю, что с ним делать теперь. Если отпустить на свободу – замерзнет. Возьми, даром отдам. Или хоть позволь у тебя пару часов перекантоваться, пока знакомых обзвоню, может возьмет кто птицу.

      Ну не выгонишь же такого соседа, птичку жалко. Пришли ко мне домой, приятель сразу кинулся пакет свой распаковывать. Колбасу оттуда вынул, водки две бутылки, сыр, пару помидоров. Я тоже на кухонном столе продукты разложил и сразу подумал, что, наверное, не напишу сегодня ничего.

      – Ладно, – решил я, – общаясь с друзьями – набираешься мудрости. Задушевные разговоры питают мозг и осветляют души.

      В общем, сели мы за стол, пузырь распечатали, селедочку порубили на куски и колбасу на сковородку кинули. Сосед поначалу стеснялся, потому как, вроде, не вложился в мероприятие, в углу жался, пытаясь все куда-то дозвониться насчет попугая. Но потом, махнув пару рюмок, расслабился, привязав птицу за лапу и посадив её себе на плечо, как старый пират, с удовольствием закусывал помидориной, откусывая от нее крупные куски.

      Приятель начал было ныть насчет неудавшейся семейной жизни, но я моментально пресек его излияния, предложив тост за морскую пехоту, потому что за сухопутную пить что-то не хотелось. Рюмки посуху не ходят. Нормально так сидели, за жизнь разговаривали.

      Тут попугай, сволочь, внезапно встревать в нашу беседу начал. Матерится безобразно и клювом клацает, жрать видать захотел. Валера его отвязал, дали мы попугаю селедочью голову – ест, помидор с хлебом кинули – тоже заглотал и еще просит. Забавно это было, пока не заметили, что он у нас всю колбасу сожрал. Этот попугай прожорливый оказался, как страус, ел безостановочно и все время гадил куда попало. Наконец мне это надоело, и я попросил Валеру остановить эту птицу. Закусь у нас совсем кончилась, а водки еще немеряно осталось. Аховая ситуация. Тут Валера внезапно предложил зажарить самого попугая.

      – Зачем, – говорит, – он мне сдался, проглот такой, его никто не возьмет, на кой черт я его купил, этакую пакость.

      Мужик сказал – мужик сделал. Валера, как тореадор, заколол